Колин Гувер В поисках совершенства

На страницах этой книги вы встретитесь с героями повести «В поисках Золушки» (Finding Cinderella) и романа «Все твои совершенства» (All Your Perfects). Здесь их пути пересекаются, так что, если вдруг вы с ними еще не знакомы, рекомендую сначала узнать предысторию. Спасибо и приятного чтения!

– Три-ноль в мою пользу. – Брекин бросает геймпад. – Все, теперь мне точно пора.

Подняв геймпад, протягиваю его обратно Брекину.

– Давай еще разок, – прошу я. Точнее, умоляю.

Но тот уже натянул свою идиотскую дутую куртку и направился к двери.

– Если тебе так скучно, позови Холдера.

– Он вчера к отцу поехал на День благодарения, вернется только к вечеру.

– Тогда пригласи Сикс. Я и так с тобой уже насиделся, до самого Рождества хватит. И вообще, у меня еще всякая семейная херня.

Мне становится смешно.

– Херня?

– Ну да, – пожимает плечами Брекин. – Ведь День благодарения – семейная херня.

– Мормонам разве можно ругаться?

Брекин закатывает глаза и открывает дверь комнаты.

– Пока, Дэниел.

– Стой! В субботу-то придешь?

Пару дней назад по дороге из колледжа Холдер предложил устроить вечеринку ко Дню благодарения, пока мы все дома на каникулах. Готовить будут Скай и Сикс. То есть, скорее всего, придется заказать пиццу.

– Приду, но только если ты перестанешь подкалывать меня насчет религии.

– Договорились. Сыграешь со мной еще раунд – даже Пудреницей тебя называть не буду.

Брекину явно осточертело меня слушать. Понимаю его – я и сам себя уже достал.

– Вышел бы ты пройтись, – предлагает он. – Часов двенадцать сидишь играешь. У тебя тут котиками пахнет.

– А что не так с котиками?

– Не люблю, когда ими воняет.

Брекин закрывает дверь, и я вновь остаюсь один.

Совсем один.

Откидываюсь на спину и, лежа на полу, какое-то время таращусь в потолок. Проверяю телефон – ничего. Сегодня от Сикс вообще ни слова. Я, собственно, тоже молчу – жду, пока она первая напишет. Последние несколько месяцев у нас с ней как-то не ладится. Я надеялся, это из-за непривычной обстановки – первый семестр в колледже, все такое, – но и два дня назад, когда мы ехали домой, она по большей части молчала. Вчера была занята семейной херней, да и сегодня не жаждет увидеться.

Кажется, она хочет меня бросить.

Не знаю, с чего я взял. Меня никогда раньше девчонки не бросали – с Вэл я сам расстался. Видимо, так вот оно и происходит: меньше разговоров, меньше времени друг на друга, меньше поцелуев.

Есть вероятность, что Сикс действительно хочет меня бросить, но боится развалить нашу великолепную четверку: мы со Скай и Холдером пошли в один колледж и буквально везде таскаемся вместе. Если мы разойдемся, Сикс для них будет третьей лишней.

А может, я и правда зря себя накручиваю и ей просто тяжело дается первый семестр.

Дверь открывается, и на пороге комнаты возникает Чанк. Скрестив руки, она облокачивается на дверной косяк.

– Что на полу забыл?

– А ты что забыла в моей комнате?

Чанк делает шаг назад – строго говоря, теперь она в коридоре.

– Твоя очередь посуду мыть.

– Я здесь больше не живу.

– Ну, ты ведь приехал на День благодарения. Ешь нашу еду из наших тарелок и спишь под нашей крышей. Так что давай отрабатывай.

– А ты, я смотрю, не изменилась.

– Дэниел, ты уехал три месяца назад. За три месяца никто не меняется.

Чанк уходит, не потрудившись закрыть дверь.

Меня подмывает догнать ее и сказать, что, вообще-то, люди еще как меняются за три месяца, собственно, это и произошло с Сикс. Но тогда придется приводить примеры, а обсуждать свою девушку с Чанк я не собираюсь.

Еще раз проверив, не написала ли Сикс, наконец встаю. По дороге на кухню я задерживаюсь у комнаты Ханны. Она не так часто приезжает домой – учится на юге Техаса и параллельно работает.

У меня работы пока нет, что, впрочем, неудивительно: я и не пытался куда-то устроиться.

Ханна сидит на кровати с ноутбуком: наверняка домашку по своей медицине делает или что-то не менее важное.

– Тебя тоже посуду мыть заставляют, когда приезжаешь? – спрашиваю я.

Она бросает на меня быстрый взгляд и снова погружается в свои дела.

– Нет, я же здесь больше не живу.

Так и знал, что она любимый ребенок!