Несколько секунд я думаю, с чего начать: как передать суть дела без лишних подробностей?
– Звучит как полный бред, – наконец решаюсь я, – но года полтора назад я потрахался с одной девчонкой в школьном чулане. Было темно, и я даже не знал, кто она.
– Ну, не такой уж бред, – вставляет Ханна. – Вполне в твоем духе.
– Погоди, это еще не все. Самое бредовое – когда я стал встречаться с Сикс, выяснилось, что это она и была. Ну и… она забеременела. Только она тоже еще не знала, кто я, и отдала ребенка на усыновление, причем закрытое – ей неизвестно, кто его забрал. Получается, я вроде как отец и одновременно нет, а Сикс как бы и мать, и не мать. Мы думали, что все наладится и у нас получится это пережить, но, похоже, не справляемся. Она все время тоскует, и мне плохо, потому что ей плохо. А когда мы вместе, нам вдвойне хреново, так что мы даже видеться почти перестали. Думаю, она меня бросит.
Кресло-мешок защищает меня от взгляда Ханны, и я сижу, уставившись в потолок; на нее даже посмотреть боюсь после того, как все вывалил. Целая минута проходит в молчании. Не выдержав, поворачиваю голову.
Ханна, застыв как статуя, в ужасе таращит на меня глаза. Можно подумать, я сказал ей, что от меня кто-то залетел! Хотя постойте – именно это я и сказал. Очевидно, Ханна в шоке. Любой на ее месте был бы в шоке.
Даю ей еще некоторое время, чтобы все переварить. Она, конечно, думала, что у нас будет самый обычный разговор о том, как мы с девушкой не можем найти общий язык, и уж точно не ожидала услышать, что у нее есть, скажем так, племянник, которого она никогда не увидит.
– Да-а-а уж! – протягивает она. – Вот так новости. Все и правда очень сложно.
– Я же говорил.
Повисает молчание. Ханна трясет головой – по-прежнему не в силах поверить. Пару раз она порывается что-то сказать, но осекается.
– Ну и что мне делать? – спрашиваю я.
– Понятия не имею.
В негодовании вскидываю руки.
– Думал, ты мне помочь хотела! Так бы не рассказал.
– Ну, я ошибалась. Это дерьмо для взрослых, я до такого еще не доросла.
Запрокидываю голову.
– Хреновая из тебя старшая сестра.
– Хреновый из тебя бойфренд!
Я-то почему вдруг хреновый? Выпрямившись, сползаю на край мешка.
– Почему? Где я накосячил?
Она делает неопределенный жест рукой.
– Ну вот сейчас, например, ты ее избегаешь.
– Да нет же! Просто стараюсь не навязываться.
– И как долго у вас это продолжается?
Я прокручиваю в голове те месяцы, что мы вместе.
– Когда мы только начали встречаться, было классно. Потом она мне все рассказала, и я сперва вообще не понимал, что делать… Ну а уже на следующий день мы вроде как забили. По крайней мере, я так думал. Сейчас вижу, что она все время грустит и как будто через силу прикидывается веселой. И чем дальше, тем хуже – не знаю, из-за колледжа это или все-таки дело в том, что ей пришлось пережить. В октябре я заметил, что она частенько придумывает отговорки, чтобы не видеться со мной: контрольная, надо сочинение писать, устала. Тогда уже я сам начал избегать ее. Раз ей не хочется меня видеть – зачем заставлять?
Ханна внимательно вслушивается в каждое мое слово.
– Когда вы в последний раз целовались?
– Вчера. Мы целуемся, я-то веду себя как обычно. Однако все не так. Мы как будто уже не вместе.
Она пожимает плечами.
– Может, она чувствует себя виноватой?
– Так и есть. Я пытался сказать ей, что она все сделала правильно.
– Тогда, возможно, она хочет обо всем забыть, а ты продолжаешь доставать ее вопросами.
– Так я ни о чем ее и не расспрашиваю! Ни разу не спрашивал. Мне кажется, ей не хочется об этом говорить, и я не лезу.