— Пётр Михайлович, добро пожаловать, вы присаживайтесь, не спешите. Мы вот тут вечеруем за шитьём с вашей тётушкой. Как раз я вспомнила о вас почему-то. Марфа, принеси молодому человеку с чаем чего-нибудь. А мне только чай. Мы поговорим не торопясь, — все новости, касаемые пожара мне были, конечно, интересны. И я готова была пообещать «златые горы», лишь бы не иссяк этот ручеёк информации в его лице.

— Странные дела творятся в городе. Этой ночью особняк Савичева сгорел дотла, — сделав пару глотков чая, важно заметил молодой человек. И я отметила, что без своего начальника он ведёт себя более уверенно и мало того, копирует того. Выглядело это комично, но мне пока было не до смеха.

— Савичев? – я повертела головой в поисках Марфы.

— Говори всё и подробно, помнишь ведь: Вера Николавна память потеряла! – зыркнув на племянника, заявила Марфа, и тот снова стал потерянным, испуганным, неуверенным.

Поговорить с Марфой на эту тему надо. Хватит его шпынять! Парнишке точно не доставало поддержки. Но и характер как-то следовало воспитывать: не падать же духом от каждого замечания!

— Начальство считает: поджог. Савичев как раз собирался ехать в столицу с какими-то важными бумагами. И ведь что странно: загорелось именно в кабинете, где он хранил документы. А потом огонь словно взбесился — за считанные минуты весь дом охватило. Будто кто специально направлял, — детально описал всё парнишка.

— А кто он, этот Савичев? — уточнила я.

Марфа бросила быстрый взгляд на Петра, но тот, поняв, видимо, что на тётку лучше вообще не смотреть, вздохнул и опустил глаза.

— Нельзя рассказывать? – удивилась я. Так ведь весь город, поди, об этом уже трезвонит. И все знают, кто он и чем занимается, — предположила я.

Петр сидел неподвижно, только пальцы, сжимающие чашку, побелели от напряжения.

— Золотодобытчики они, Верочка. А говорить о том нельзя, поскольку сразу разговор переходит на то, что случилось некоторое время назад, — Марфа начала говорить уверенно и спокойно, а потом зыркнула на родственника и присела, наконец. – Так ты сам расскажешь или пойдёшь, а я тут без тебя справлюсь?

— Странное дело с Савичевым вышло, — несмотря на то, что было тепло, паренёк вроде как грел руки о чашку с чаем. Высокий воротник жандармского мундира подпирал его гладко выбритый подбородок. - Вроде отошёл от дел, передал всё сыну. Жил тихо в своём особняке на Садовой. Никуда не выезжал, гостей не принимал…

— Ну так а что за дело-то такое было нехорошее? – не сдавалась я.

— Золото, говорят… то, что он недавно из земли вынул, не Божий вовсе подарок, а от нечисти больше, — зашептал гость.

— Но это всё сказки, Верочка. Люди злые и завистливые. Савичев честный и хороший человек! – перебила и закончила за племянника Марфа.

— Что за ерунда? Нормальные люди, нет? На нём что, на золоте этом печать была, подпись дьявольская? Что значит «нехорошее»? – меня начинало раздражать всё это. – И кстати, ты откуда знаешь, что он был хорошим человеком?

— Он с вашим батюшкой дружил много лет, - тихо ответила Марфа.

— А про золото это… так все, кто из того забоя его вынимали, через неделю-две и померли. До одного. От Его Величества комиссия была. Казаков прислали. Не нашли ничего: ни болезней, ни отравы. Всех скосило одним днём, - Петр нашел в себе силы и продолжил рассказ сам.

— Так значит… - мне, естественно, не верилось, что россказни эти имеют хоть какое-то право на жизнь. Но тут же я вспомнила тот жар внутри меня и момент, когда под моими ладонями вставал на место сустав. – Значит, от дел он отошел, всё сыну передал. А само золото где?