Алекс Ключевской (Лёха) Системная операция

– Ну что, Алексей Владимирович, не передумал? – я поднял взгляд на главного. Молодой ещё, зубастый, этот далеко пойдёт, уж я-то знаю, сколько их перед моими глазами прошло, и не сосчитать.

 Было дело, даже сам грешил, согласился больничкой нашей порулить, очень уж просили. Но тогда времена были сложные, мы выживали как могли. Да и я был моложе, наглее и всё ещё верил, что этот мир можно как-то изменить. Но мне тогда быстро дали понять, что менять ничего не надо, а надо чётко выполнять указания сверху, и будет всем премия.

 Не знаю, наверное, меня воспитывали по-другому, но подобное положение дел мне жутко не понравилось, вот только я очень быстро устал прошибать лбом стены, кое-как контракт высидел и послал это дело далеко и надолго. А по Максимке видно, что ему нравится быть главным, вот и пускай будет. Пообтешется, да вверх пойдёт, как пить дать. Такие, как он, при любых условиях умеют приспособиться. А я всё, отдохнуть хочу, наработался, на две жизни хватит.

– И не уговаривай, Максим Юрьевич, завтра у меня сертификат заканчивается, и продлевать я его уже не буду, и не проси. Я уже и обходной подписал. Сегодняшнюю ночь последнюю смену отдежурю, в отдел кадров за трудовой заскочу, и всё, на пенсию. Буду целыми днями с удочкой сидеть на берегах рек и озёр, благо в нашем крае их много, и первое время совсем ничего не делать. Сын уже взрослый, сам жизнь строит, Надежду ещё два года назад похоронил, так что – рыбалка целыми днями в тишине и спокойствии.

– Окстись, Лёша, ещё и шестидесяти нет, а уже отдыхать собрался, – в раздевалку вплыл заведующий отделением общей хирургии. Неужели решил стариной тряхнуть – ночь взял на дежурство?

– Не я, Саша, льготные пенсии придумал, но просто так их не дают, – сунув ноги в сандалии, я поднялся и одёрнул хирургическую пижаму. – Устал я, Саша. Ты даже не представляешь, как сильно я устал.

– Устал он, – Сашка подтянул штаны, которые сели на уже заметном брюхе в облипку. Я-то по сравнению с ним ещё ничего, не удержавшись, хмыкнул, проведя рукой по плоскому животу. – Работать, кто будет? Пушкин? Итак вон, самому дежурить приходиться. Один в отпуск рванул на юга, а ещё одна кукла залетела, в декрет собралась. А я всегда говорил, Максим Юрьевич, не место бабы в хирургии и всё тут! Сильно хотелось Барби эту принять, в поликлинику надо было засунуть, пускай бы чирии на жопах вскрывала.

– Как у тебя всё просто, Александр Валерьевич, – старший даже скривился, словно лимон съел. Эта тема была болезненной не только для него, но и для всех заведующих отделений. Персонала с каждым годом становилось всё меньше, а требований всё больше. Такими темпами успеть бы Максимке на повышение свалить, а то и самому дежурить придётся, больше некому будет. – Это в отделении, ты вон, как ответственный человек, сам вышел, чтобы подежурить, а в поликлинику я кого бы посадил, а? У меня очереди из хирургов почему-то не наблюдается. А по Селивановой сразу видно было, что она рожать скоро уйдёт.

– Да Светочка, не выходя из одного декрета, во второй рванёт, – я хохотнул. Точно её Сашка назвал – Барби. – Она же всем, кто её слышать хотел, трепалась, что троих ребятишек хочет. Так что выйдет она на работу… хм… никогда!

– Да знаю я, – махнул рукой главный. – Только она хоть ненадолго дыру закрыла в твоём отделении, Александр Валерьевич.

– Ага, только сейчас мы на декретную должность хер кого найдём. Ни один придурок временно не пойдёт, даже если Селиванова никогда больше не выйдет на работу. Место-то всё равно за ней числится. И чего выгадал-то? – буркнул Сашка, напяливая шапочку.

– Да к проктологу на рабочее место Селиванову! Мне вон заведующего реанимацией где-то искать сейчас надо, а вот это уже полный трендец, – он замолчал, переводя дух. Молодец, что могу сказать. Знал ведь, что я ухожу, и даже не почесался мне замену найти. Вот пускай теперь попрыгает. – Ладно, дежурьте, – главный снова скривился. Лёгкого дежурства не желал, примета плохая. И так мой последний день, а в последний день обычно самая жопа происходит. Мне уже девочки дежурные высказали, что ждут волшебную ночь. Главный протянул руку. – Ну, бывай, Алексей Владимирович. Полноценно проводим на день медика. Всё равно у тебя пока отпуск. А там, глядишь, передумаешь. – Я пожал протянутую ладонь, сильную, всё ещё сохранившую мозолистые подушечки от скальпеля на пальцах. Ещё не сошли, после того как из хирургов Максим на административную работу подался. Главный похлопал меня по плечу напоследок и вышел из раздевалки.