Лина Калина Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости
1. 1. Падение
Мой муж Каэль тащит меня по коридорам Цитадели, сжимая запястье так крепко, что кости едва не трещат.
Перед самой бальной залой он резко останавливается и прижимает к стене. Холодный камень обжигает спину. Воздух вырывается из моей груди: рвано, слабо, как последний вздох перед бурей.
Его пальцы впиваются в кожу, оставляя, наверное, синяки.
Сапог придавливает подол платья. Я не могу сделать ни шага.
Его торс наваливается, отрезая и воздух, и право на выбор.
Я чувствую, как в нём бурлит ярость. Желание. Ненависть. Всё сразу.
— Жаль, что ты бесплодна, Аэлина, — шепчет он. — Пришло время прощаться. Но...
Он хватает меня за подбородок, тянет вверх и целует — порывисто, с жадным нетерпением. Будто хочет забрать всё, что ещё осталось.
Я отвечаю, потому что в эту секунду ненавижу его не меньше, чем люблю.
На миг память шепчет чужим голосом. Как он однажды укрыл меня своим плащом: в Тринадцатом, где я появилась без предупреждения, с сюрпризом, а Каэль оказался на дежурстве. Как целовал в висок, осторожно, будто боялся причинить боль.
Сейчас — совсем другое. Его губы жгут. Зубы царапают кожу. Дыхание сбивается, рвётся между короткими рывками.
Мы тонем в этом поцелуе — в ярости, в боли, в той иссушающей страсти, которая всегда была между нами.
Я хочу отвернуться.
Хочу ударить его.
Хочу умереть в этом поцелуе.
Каэль отрывается медленно, тяжело дыша, с ледяной жестокостью в глазах.
— Я верил, что ты родишь мне сыновей-драконов. Настолько могущественных, что они поставят Совет на колени. — Он усмехается. — А теперь что? Ты не дала мне ни сына, ни выгоды. Лишь годы ожидания и позора.
— Каэль... не делай этого, пожалуйста, — тихо говорю. — Ты разрушишь репутацию рода Фавьен.
— Но ты же уничтожила мою! — бросает он. — Лиорд Вальдьен ни за что не отдаст мне свою дочь. А она уже беременна. От меня. Но теперь всё по-другому. Им просто нужно было... чтобы ты исчезла. Чтобы род Фавьен стал посмешищем. Тогда, вдруг, многое бы стало возможным. — Он чуть склоняет голову. — Я просто воспользовался моментом.
Смотрю ему прямо в глаза.
Я не знала о его любовнице. Слышала сплетни, но не верила им.
— Какой же ты подлец, Каэль Тарис Ретьен, — произношу ровно. — Береги свою новую игрушку.
Я делаю паузу — короткую, обжигающую.
— Драконицы не умирают в позоре, — продолжаю ледяным голосом. — Они ждут. Зреют. До той самой ночи, когда в венах вспыхнет пламя, и кровь поднимет крылья. Тебе стоит помнить об этом.
Он фыркает, хватается за моё запястье сильнее, чем нужно, и резко тащит дальше.
— Ты сломанная, Аэлина. И угрозы твои ничего не стоят, — говорит на ходу. — У тебя нет крыльев. Какая инициация? Смех да и только. Вспомни свой возраст. Все драконицы уже давно прошли свой ритуал. Только ты осталась. Единственная.
В этом Каэль был прав. Инициацию проходят до двадцати пяти. После — почти никто. Мне тридцать пять. Но я всё ещё верю: моя сила не угасла. Её просто нужно разбудить.
Я пытаюсь дышать ровно. Поднять подбородок.
Не ради него. Ради себя. Ради рода Фавьен. И если мне суждено упасть, я упаду с прямой спиной.
Музыка замирает, когда мы входим в зал. Последние ноты обрываются — тонко, резко, как будто ломаются крылья.
Пол из мрамора сияет, будто гладь замёрзшего озера. По стенам водные фрески и серебряные ткани, струящиеся, как ручьи.
Десятки глаз поворачиваются в нашу сторону. Любопытство. Осуждение. Предвкушение скандала.
Никто не ожидает, что бал в честь императора Сильрика Пламенорождённого закончится таким позором. Хотя, быть может, ещё большим скандалом стало то, что сам император так и не появился.
— Лиора Фавьен, ваша дочь бесплодна, — громко объявляет Каэль. Высокий, безупречно одетый, с чертами, выточенными словно из мрамора. В его холодных глазах — сталь, в улыбке — угроза. Красивый, как грех, и такой же опасный.
Шёлк платья прилипает к спине. Где-то шуршат юбки. Кто-то неловко отодвигает стул. Голоса вокруг гаснут, чтобы лучше слышать, как падает моя репутация.
2. Визуал: Каэль
Как выглядит Каэль?
1
2
3
4
Останется только один.
Ваш голос решит, каким будет Каэль.
3. 2. Падение
— Ни одного наследника, — шепчет кто-то из семьи Ретьен. Из моей бывшей семьи. Я даже не поднимаю глаз — не хочу знать, чьи губы выносят приговор.
— В её-то возрасте это не удивительно, — тянет кто-то другой, с холодной насмешкой.
— Какое… неудобство, — шепчет третий.
Я стою в центре бальной комнаты. Воздух пахнет сожжённой миррой, вином и горечью.
Чистокровные лиорды-драконы медленно сдвигаются ближе, смыкая кольцо.