– Потому что я тебя ждал, – сказал он спокойно.

– Мария! – вдруг крикнула Золя куда-то наверх. – Спускайся тоже, не строй из себя привидение! Тут гости, между прочим!

Наверху что-то ворчливо зашевелилось. Затем раздался хриплый голос:

– О боже… опять эта беда приехала…

И фигура исчезла в полумраке.

Генри и Лукас стояли чуть в стороне, оба напряжённые и в лёгком замешательстве.

Генри наклонился к Лукасу и прошептал:

– Это… вообще нормально?

– Не уверен, – так же шёпотом ответил Лукас. – Ощущение такое, будто мы попали в сериал, где уже идёт третий сезон… а нам забыли показать первые два.

– Какими судьбами? – не отпускал Лили Майкл, засыпая её вопросами. – Ты надолго? Почему не писала? Что случилось?

– Ну… – Лили попыталась мягко вырваться, но Майкл держал её крепко, как будто боялся: стоит отпустить – и она снова исчезнет.

Генри и Лукас снова переглянулись.

В этот момент тётя Золя с лёгкой улыбкой вмешалась, разрезав неловкость:

– Дайте девочке хоть вдохнуть, – сказала она и, взяв Лили под руку, повела её к небольшому диванчику. – Ну что, рассказывай: с чем пожаловали?

Она села рядом и, бросив взгляд на спутников Лили, добавила:

– А это… твои?

– Да, – кивнула Лили. – Это Генри… и профессор Лукас.

– Профессор… – протянула тётя с прищуром. – Ну надо же. У нас таких гостей днём с огнём не сыщешь. Сочтём за честь.

Присаживайтесь, не стойте как в музее. У нас тут не приём у губернатора, а тёплый дом – пока не докажет обратное.

Профессор тут же слегка поклонился, как истинный джентльмен:

– Весьма польщён.

Его щёки при этом вспыхнули лёгким смущённым румянцем.

Все начали рассаживаться.

Генри и Лукас уселись напротив, на стулья.

Майкл всё ещё стоял рядом с Лили – напряжённый, словно боялся потерять её из виду.

И тут – заскрипела дверь.

С глубины коридора сверкнула молния, на миг разорвав небо пополам – словно кто-то приоткрыл занавес между мирами.

На пороге возник он.

Тот самый человек из тумана, видение, будто вырвавшееся из преисподней.

Мокрый с головы до пят, на груди у него покачивался пузатый чайник, весь блестящий от капель, из горлышка которого струился пар, будто чайник дышал. На лбу – бледный шрам, как память о знаке, стёртом временем или огнём.

В одной руке – ржавое копьё.

Двигая всем телом, он отряхивал воду с накидки, больше напоминавшей потёртую временем мантию, и издавал энергичное «брррр», словно мокрый пёс после бури.

Он медленно двинулся в холл. Половицы под его шагами скрипели.

На секунду остановился, провёл рукой за голову и подтянул повязку на затылке чуть туже, будто готовился к ритуалу.

Дойдя до центра комнаты, странник остановился, тяжело опёрся на тупое копьё, а затем постучал им по полу – коротко, резко, почти по-шамански.

– Луна вас видит, – глухо произнёс он. – И готова дать имена.

Лукас, сжавшийся в кресле, покосился на Золю и, наклонившись вперёд, зашептал: – Кто это вообще такой? Луна видит? Да ведь утро на дворе…

Тётя Золя, как ни в чём не бывало, спокойно сказала:

– Это хозяин отеля.

Лукас побледнел, зажал голову руками и прошептал:

– О боже… Нам конец.

Хозяин шагнул к Лили.

Он провёл пальцами от её лба к губам, будто считывая невидимую карту.

Голос его стал глубоким, с лёгкой песенной ноткой:

– Луна нарекает тебя Штормом на голове.

– Ты – Танцующая Коса Ветра, с вихрем в волосах и сердцем, которое всё время посылает все на четыре стороны.

Лили, едва сдерживая смешок, склонила голову, принимая "посвящение".

Хозяин повернулся к Генри.

Тот напрягся, взялся за край стула, будто за щит.

Хозяин легко коснулся его лба, щёк и сердца.