Одна семья с Мерведеплейн [6] видела, как мы вчетвером проезжали на велосипедах очень рано утром, а другая леди совершенно точно знала, что нас забрала военная машина посреди ночи.

Твоя Анна

Пятница, 21 августа 1942 года

Дорогая-предорогая Китти!

Теперь вход в наше убежище надежно замаскирован. Господин Кюглер решил, что лучше поставить шкаф перед нашей дверью (потому что во многих домах ищут спрятанные велосипеды), но, конечно же, это должен быть передвижной шкаф, который может открываться, как дверь.

Господин Воскуйл все это сделал; но сначала стены коридора нужно было оклеить обоями. (Мы уже посвятили господина Воскуйла в нашу тайну, тут уж ничего не поделать.) Если мы хотим спуститься вниз по лестнице, то сначала мы должны наклониться, а затем прыгнуть. Первые 3 дня мы все ходили с шишками на лбу, потому что мы бились о низкий дверной проем. Так вот, Петер сделал его как можно мягче, прибив к верхней части двери ткань, набитую древесными стружками. Что ж, посмотрим, поможет ли это! Я сейчас мало занимаюсь, устроила себе каникулы до сентября. Потом папа собирается давать мне уроки, но сначала нам нужно снова купить все учебники.

Мип и Ян заходили к Г., чтобы принести еще немного нашей одежды, но все платяные шкафы оказались пустыми. Г. сказал, что не может понять, как мы ухитрялись поесть напоследок, так как в доме осталась только одна тарелка и одна чашка. Разве это не ужасно? Черт знает что он сделал с нашими вещами, с его стороны было подло ничего не дать Мип. Нельзя представить, что он боялся передать наши вещи незнакомому человеку, потому что он очень хорошо знает Мип. Мы были очень возмущены, но ничего не могли с этим поделать.

Погода прекрасная, и, несмотря ни на что, мы максимально пользуемся этим, лежа на раскладушке на чердаке.

Петер все равно мне не очень нравится, он такой скучный, что половину времени лениво валяется на кровати, немного столярничает, а затем возвращается, чтобы еще раз вздремнуть. Какой дурак!

Твоя Анна

Среда, 2 сентября 1942 года

Дорогая Китти!

Между господином и госпожой В. П. произошла потрясающая ссора, никогда раньше я не видела ничего подобного. Маме с папой и в голову не придет кричать друг на друга. Причина была настолько незначительной, что все стало пустой тратой времени, но это уж как кому нравится.

Конечно, Петеру очень неприятно, он должен стоять в стороне, ведь его никто не воспринимает всерьез, но он такой ужасно обидчивый и ленивый. Вчера он сильно расстроился, когда обнаружил, что у него язык синий, а не красный; это необычное явление природы исчезло так же быстро, как и появилось. Сегодня он ходит в толстом шарфе, так как у него не гнется шея, к тому же «милорд» жалуется на люмбаго. Боли в сердце, в почках и легких для него тоже не редкость, он настоящий ипохондрик (так называют подобных людей, правда?).

Между мамой и госпожой В. П. не все гладко, причин для неприятностей предостаточно, приведу один пример, расскажу тебе, что госпожа В. П. взяла себе три простыни из общего бельевого шкафа, она считает само собой разумеющимся, что мамины простыни для всех нас. И каково же будет ее удивление, когда она обнаружит, что мама последовала ее хорошему примеру.

Кроме того, она очень волнуется насчет того, что используется ее обеденный сервиз, а не наш. Она всегда пытается узнать, куда мы положили наши тарелки; они в картонной коробке за кучами рекламного хлама «Опекты» на чердаке. Пока мы здесь, с наших тарелок не едят, и это замечательно!

Мне всегда не везет; вчера я разбила одну из суповых тарелок госпожи В. П. на тысячу осколков. «О, – сердито сказала она, – не могла ли ты быть хоть как-то поосторожнее, это единственное, что у меня осталось». Пожалуйста, имей в виду, дорогая Китти, что две здешние леди ужасно говорят по-голландски. (Ничего не смею сказать о джентльменах, потому что они бы очень обиделись.) Если бы ты могла слышать их пререкания, то лопнула бы от смеха; мы уже не обращаем на это внимания, поправлять их тоже бесполезно, когда я буду писать о маме или госпоже В. П., я не буду повторять их настоящие слова, а переведу их на правильный голландский язык. На прошлой неделе у нас был небольшой перерыв в нашей однообразной жизни, это случилось из-за книги о женщинах и Петера. Во-первых, я должна тебе сказать, что Марго и Петеру разрешено читать почти все книги, которые господин Клейман приносит нам, но взрослые придержали эту конкретную книгу о женщинах. И у Петера тут же вспыхнуло любопытство. Что там такого было в этой книге, что им двоим не разрешали ее читать? Он схватил книгу, пока его мать разговаривала внизу, и исчез с ней на чердаке. Все шло хорошо в течение двух дней, его мать знала, что он делает, но никому не говорила, пока это не выяснил господин В. П. Он очень рассердился, отобрал книгу и решил, что дело с концом. Однако он не учел любопытства сына, которое скорее усиливалось, чем угасало из-за отношения отца.