Справа от лестничной площадки находится наша «Секретная пристройка». Никто никогда не догадается, что за простой дверью, крашенной в серый цвет, скрывается столько комнат. Один коротенький шаг за дверь – и вы уже внутри. Прямо напротив входа находится крутая лестница. Крошечный проход слева приведет вас в комнату, эта комната должна была стать спальней-гостиной семьи Франк; по соседству расположена комната поменьше, кабинет и спальня для двух молодых леди этой семьи. Справа небольшая комната без окон, в которой есть умывальник и небольшой туалет, а также еще одна дверь, ведущая в нашу с Марго комнату. Если поднимешься на следующий лестничный пролет и откроешь двери, то просто диву даешься, что в таком старом доме у канала есть большая светлая комната. В этой комнате находятся печка (благодаря тому, что раньше она использовалась как лаборатория Кюглера) и раковина, теперь это кухня, а также спальня для супругов В. П., а еще гостиная, столовая и буфетная. Крошечная коридорная комнатка станет квартирой В. П. Затем здесь так же, как на нижней площадке, есть большой чердак. Итак, добро пожаловать, я познакомила тебя со всей нашей прекрасной «Секретной пристройкой»!

Твоя Анна

Пятница, 10 июля 1942 года

Дорогая Китти!

Думаю, что изрядно утомила тебя своими многословными описаниями нашего жилища. Но все же я считаю, ты должна знать, где я оказалась; то, как я устроилась, ты сможешь хорошо понять только из следующих писем.

Но сначала продолжу свой рассказ – видишь ли, я его еще не закончила – когда мы дошли до дома 263 на Принсенграхт, Мип быстро провела нас по длинному коридору вверх по деревянной лестнице прямо к «Секретной пристройке». Она закрыла за нами дверь, и мы остались одни. Марго уже ждала нас, так как на велосипеде она добралась гораздо быстрее. Наша гостиная и все остальные комнаты были битком набиты всяким хламом – просто неописуемо: картонные коробки, отправленные в офис в предыдущие месяцы, лежали грудами на полу и на кроватях; маленькая комната до потолка была заполнена постельным бельем.

Если мы хотим провести эту ночь в приличных постелях, нам следует немедленно начать уборку. Мама и Марго были не в состоянии принять в ней участие; они устали и легли на свои неразобранные постели, они чувствовали себя несчастными и все такое, но два «уборщика» в нашей семье, мы с папой, решили сразу же взяться за дело.

Целый день мы распаковывали коробки, набивали шкафы, стучали и убирали, пока не свалились замертво. В ту ночь мы спали на расстеленных кроватях. Весь день мы не ели ничего горячего, но нам было все равно, мама и Марго слишком устали и волновались, чтобы есть, а мы с папой были слишком заняты. Во вторник утром мы продолжили с того места, где остановились накануне, Беп и Мип собрали нам поесть, папа исправил плохое затемнение, мы вымыли пол на кухне и снова были целый день на ногах. У меня до среды не было времени подумать о большой перемене в моей жизни; только тогда мне представилась возможность, впервые с момента нашего приезда, рассказать тебе обо всем и в то же время попытаться понять, что случилось со мной и что еще случится.

Твоя Анна

Суббота, 11 июля 1942 года

Дорогая Китти!

Папа, мама и Марго еще не могут привыкнуть к звуку вестерторенских часов, которые бьют каждые четверть часа. А я привыкла. Мне он понравился с самого начала, особенно ночью это верный друг. Думаю, что тебе будет интересно узнать, каково это – прятаться; ну, все, что я могу сказать, это то, что я пока не понимаю свое состояние. Я не думаю, что когда-нибудь буду чувствовать себя здесь как дома, но это не значит, что я ненавижу это место, все больше похоже на отпуск в очень своеобразном пансионате. Возможно, безумие смотреть так на то, что мы прячемся, но именно это меня и поражает. «Секретная пристройка» – идеальное укрытие, и пусть в нем покосились стены и сыро, такого удобного тайника больше во всем Амстердаме не найти, может быть, даже во всей Голландии. Наша маленькая комната сначала выглядела очень голой, на стенах ничего не было; но спасибо папе, который еще раньше принес сюда мои открытки с картинками и коллекцию кинозвезд, и с помощью клейстера и кисти я превратила стены в одну гигантскую картину. Это придало комнате более жизнерадостный вид, и когда сюда придет семейство В. П., мы возьмем немного дров на чердаке, сделаем несколько стенных шкафчиков и другие мелочи, чтобы здесь стало поживее. Марго и мамочке сейчас немного лучше, вчера в первый раз мама чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы сварить суп, но потом забыла о нем, и, пока она разговаривала внизу, горох сгорел дотла и наотрез отказался отлипать от кастрюли. Господин Клейман принес мне «ежегодник для молодежи». Вчера вечером мы вчетвером пошли в личный кабинет и включили радио, я так ужасно испугалась, что кто-нибудь услышит нас, я просто умоляла папу подняться со мной наверх; мама поняла, что я чувствую, и тоже пришла. Мы очень нервничаем и по поводу других вещей, что соседи могут услышать нас или увидеть, что здесь что-то происходит. Мы сразу же, в первый день, сделали шторы, на самом деле их с трудом можно назвать шторами, это всего лишь широкие, колыхающиеся на сквозняке полоски ткани, все разной формы, качества и узора, которые мы с папой сшили как могли; эти произведения искусства фиксируются в нужном положении канцелярскими кнопками, чтобы они не сползли вниз, пока мы не выберемся отсюда. Справа от нас местное отделение компании «Кег» из Заандама, а слева мебельная мастерская, так что там нет людей в нерабочее время, но даже в этом случае звуки могли проникать сквозь стены. Мы запретили Марго кашлять по ночам, хотя у нее сильный насморк, и заставили ее глотать большие дозы кодеина.