— Исполнен так исполнен, — не стал спорить тот. Неловко — несмотря на все снадобья, нога у него ещё явно болела — соскочил на землю и взял моего единорога под уздцы. — Спускайся, пташка. Дальше поедем без почётного караула.
Надо было высказаться, твёрдо и однозначно. Отбросив сомнения.
— Нет, — я выпрямила спину. — Я остаюсь с Ирином.
Черты Гарма приобрели адамантовую твёрдость.
— Не дури. Ты в самом деле хочешь новой войны?
— Её не будет, сколько раз тебе повторять! — раздражённо встрял Ирин. А Флегетон уже не таясь положил ладонь на эфес и льдисто потребовал:
— Дайте нашим спутникам уйти.
— Мы никому не препятствуем, — огрызнулся Ирин. — Трейя сама не хочет возвращаться к вам. И я бы очень не советовал пытаться её заставить.
В подтверждение последних слов Стальные одновременно обнажили клинки.
— Пташка, подумай ещё раз как следует, — взгляд Гарма прожигал меня расплавленным золотом. — Это не романтическая баллада, это жизнь. И в ней всё очень серьёзно.
— Я подумала. — Не знаю, как у меня хватало сил смотреть ему в глаза. — Я остаюсь с любимым.
У Гарма дёрнулась щека. Но что могли трое, из которых один раненый, против дюжины?
Оказывается, многое.

Распахнулись чёрные крылья, и меня буквально выдернуло из седла — вверх.
— Пусти!
Я отбивалась и выворачивалась как могла, а внизу, на том месте, где стоял отряд Ирина, вдруг расплылись чёрные дымные кляксы. В пылу борьбы я успела заметить стремительно несущихся прочь демонов, а потом наконец изловчилась, со всей силы ударила Гарма по больной ноге и вывернулась из хватки. Кувыркаясь, полетела вниз, раскрыла крылья — левое неудачно подвернулось — и неуклюже приземлилась за барханами. Торопливо вскочила на ноги — Ирин и Стальные были совсем рядом, — но не успела сделать и шага, как по щиколотку провалилась в песок. Потянула ноги вверх — и ухнула уже по колено.
— Что происхо… — Меня засасывало, и тем быстрее, чем сильнее я дёргалась. — Ой, мама! Помогите! Помогите, кто-нибудь!

19. Глава 19

Так страшно мне не было ещё ни разу в жизни. Самум и химера казались смешным неприятностями по сравнению с зыбучими песками, в которые я провалилась уже по пояс.
— Спасите!
Где же Ирин, он ведь рядом, он должен услышать!

Но услышал другой, и с небес ударила чёрная молния.
— Хватайся! — рявкнул Гарм, зависнув надо мной и поднимая крыльями небольшую песчаную бурю. Я без промедления протянула руки и как клещами впилась пальцами в запястья демона.
— Не дёргайся, расслабься!
Я понятия не имела, чем это поможет, однако Гарму сейчас верила безоговорочно. Отчего зажмурилась — песок нещадно засыпал глаза — и постаралась просто повиснуть на чужих руках. И — удивительное дело! — это сработало. С низким, почти звериным рычанием, пядь за пядью, Гарм вытягивал меня из трясины. Последний рывок — и я вылетела из песка, словно пробка из бутылки шипучего вина. От взмаха могучих крыльев мы оба отлетели в сторону и врезались в бархан — к счастью, обычный. Причём я оказалась лежащей на демоне сверху и, должно быть, задела его рану, поскольку прошипел он что-то явно ругательное.
— П-прости, — икнула я и неожиданно для себя разревелась навзрыд.
— Угу, «прости», — всё ещё сердито проворчал Гарм. — А ты потом опять какое-нибудь коленце выкинешь. Честно, пташка, ты — первое существо, с которым я не знаю, как быть. Потому что иногда искренне тобой восхищаюсь, а иногда не менее искренне хочу прибить.
Непонятно почему, но от этих слов я зарыдала ещё горше. Гарм тяжело вздохнул и как маленькую погладил меня по голове.