— Понял.

Без подробностей? Конечно. Знай своё место... Алексей поглядел на цветы. Кто Панов для неё? Жених? Просто бывший любовник? Что этот урод мог сделать такого, что София на такую авантюру решилась? Но, за раз по кусочку. Не всё сразу. Это он прекрасно понимал.

Кстати и кусочках… Подъезжая к дому, Алексей заметил отличный парк. Народу в нём мало, особенно с утра. Так что все дорожки будут принадлежать ему. Он улыбнулся, довольно потирая подбородок.

— У вас такой вид, будто вы что-то нехорошее задумали, Алексей, — София кинула на него взгляд, не замечая, что уже прикончила содержимое тарелки.

— Ни в коем случае, Софья Николавна, — заверил её помощник. — Во сколько вы встаёте утром? Мне бы помог примерный распорядок вашего дня, чтобы знать, когда быть готовым.

— К чему? — в её голосе послышался испуг.

— Ну как же? Приготовить завтрак, отвезти на работу, — улыбнулся Алексей.

— А-а, — нервно усмехнулась хозяйка. — Кажется, мне лучше сегодня прилечь немного раньше.

— Всё верно. Отдыхайте. Завтра с утра почувствуете себя куда лучше.

— Я ставлю будильник на шесть часов. Завтракаю примерно в полседьмого. — София поднялась со стула, машинально разглаживая тонкую ткань платья.

Эта женщина никогда не расслабляется? Громов не переставал удивляться.

— Я составлю для вас примерный распорядок. Спасибо за ужин, Алексей.

София одарила его мягкой улыбкой и пошла с кухни. Уже на выходе её догнал вопрос помощника:

— Что делать с цветами, Софья Николавна?

Она обернулась и посмотрела на стол. Что с ними делать? Выбросить, конечно! Даже прикасаться к ним не хотелось. Это и сообщила, направляясь к себе в комнату.

— Спокойной ночи! — пожелали ей вдогонку.

— Спокойной ночи, Алексей, — отозвалась хозяйка, закрывая за собою дверь.

Что ж, жаль издеваться над прекрасным букетом. Но разрезав длинные стебли в нескольких местах, Алексей отправил розы в мусорку. Он сощурился, глядя на блестящую позолотой бутылку, и схватил её за горлышко, выбрасывая следом за цветами. Кислятина… Как можно предлагать такое женщине?

Тихо насвистывая, Алексей принялся наводить порядок на кухне. Шесть часов, так она сказала? Отлично. Он привык рано вставать, так что проблем быть не должно. Если встанет в пять, то успеет обернуться и даже принять душ, чтоб хозяйка не заподозрила о его отсутствии. Алексей повёл уставшими плечами, ощущая ноющую боль.

Спина благополучно зажила. Но боль не желала отступать. Что бы он ни делал, как бы ни уверял себя в том, что это ненормально, она возвращалась. Вынуждала глотать таблетки, которые помогали лишь морально, только потому, что «так положено». И доктор в центральной клинике, в которую его определили сразу после ранения, и тот жуткий профессор, которого прислал отец — все как один заявляли, что это «фантомные боли». И они никак не связаны с его физическим состоянием. Он псих. Можно себя с этим фактом поздравить.

Алексей убрал в шкаф чистые тарелки и обтёр полотенцем руки. Ладони дрогнули, и он немедленно засунул их в карманы брюк. Здесь работа закончена. Можно возвращаться к себе на «чердак». Алексей медленно побрёл по деревянным ступенькам, и остановился уже посреди своей комнаты. Затем подошёл к камину и присел рядом с ним, проведя по камням пальцами. Развернул к себе ладонь и поглядел на сажу.

— Золушка… чёрт… — он обтёр руку, подошёл к кровати, и устало лёг.

Закрывая глаза, буквально на минуту, Алексей вновь вернулся к тому моменту, когда это дурацкое прозвище впервые прозвучало над его бедовой головой. Тогда он в первый раз заметил эти ботинки, неизменные в любую погоду и время года…