—  Альба, быть может мы сядем завтракать?

  —  Да, Эмилиэн, прошу прощения.

Я села за стол, но то и дело поглядывала в сторону портрета.

  —  А... у герцога только один дом?

  —  Нет, кончено!  —  усмехнулся Эмилиэн и тут же прикусил язык. Я видела, как он смущён, но ещё не понимала почему.

  —  Эмилиэн?  —  голос стал холодным, я предчувствовала обман.

И это не просто фигура речи. Я буквально распознавала ложь где надо и где не надо. В экимском дворце это мешало жить... там все друг другу лгали. Профессионально!

  —  Нет... конечно, нет,  —  повторил он, но продолжать не торопился.

  —  И?..

  —  Что?

  —  Что?

  —  У него есть...

  —  Дворец? Резиденция? Дача?

  —  Да,  —  ответил Эмилиэн, так и не объяснив, к чему это смущение. Это же нормально, когда у богатого человека много разного имущества.

  —  Эмилиэн,  —  строго произнесла я, когда смысл происходящего стал доходить.  —  Герцог вообще живёт в этом замке?

  —  Ну... конечно! Это его дом.

  —  Лорд Урсмар, не могли бы вы провести мне экскурсию по моему новому дому?  —  нарочито вежливо попросила и отломила кусочек от крайне сухой брускетты.

  —  Да... разумеется! Это честь для меня, ваша светлость! Вечером, быть может?

Он сделал глоток кофе и улыбнулся мне так неискренне, что волосы на голове зашевелились от гадкого предчувствия. 

Сидящая рядом воздушная белочка, фыркнула, а Эмилиэн грозно на неё посмотрел.

Я стала кое-что подозревать, и это мне совсем не нравилось... меня что, сослали в этот замок вместе с кучей бестолковых слуг, вместе с пыльными шторами и грязной мебелью, просто за ненадобностью? 

Жених не нашёл минутки заскочить на свадьбу!

Не ждал меня дома, когда я приехала!

Не приготовил комнаты и замок к тому, чтобы в нём поселилась жена!

Его слуги просто глумятся надо мной!

Придворных нет!

Родственников-нахлебников нет!

Всё... сходится.

Кажется, я прозрела, и это мне совсем не понравилось...

Я бросила очередной взгляд на портрет, и яростные страстные глаза вдруг показались самодовольными и ледяными. Улыбка ещё более надменной, а изогнутые брови будто стали выражать презрение. От всего этого красота стала ещё более очевидной, идеальной, лощёной. Злой! 

  —  Эмилиэн,  —  я снова снизошла до дружеского тона, и лорд так же по-дружески кивнул.  —  А как часто в замке приёмы? Гости?

  —  Нечасто,  —  сдержанно ответил он.

  —  Отчего же? 

  —  Не самые... дружеские отношения.

  —  Должно быть мне следует это исправить?  —  я задавала вопросы настолько вежливо, что у Эмилиэна не оставалось выбора. Он отвечал коротко и честно, обезоруженный и смущённый. 

  —  Должно быть...  —  кашлянул Эмилиэн.

  —  Ну что ж... пока герцог не вернётся к своей семье, моя задача, как хорошей жены, исправить положение. Верно?

  —  Должно быть,  —  кивнул несчастный лорд, а я удовлетворённо хлопнула в ладоши. 

  —  Я объявлю невинный завтрак на природе. Или обед... И вечером танцы. Предоставьте мне, будьте так любезны, адреса ближайших соседей. Двадцать лучших семей!

  —  Непременно двадцать?

  —  Да. Избранных. Создадим небольшой скандал!  —  я пододвинула к себе тарелку, чашку кофе и пожелала лорду приятного аппетита.

А потом чуть было не поперхнулась. Как можно было умудриться испортить жареные яйца?

***

Госпожа Мурд очень возмутилась, когда её пригласили со мной побеседовать. Она была категорически не согласна с тем, что в замке полная разруха. Не признавала за этим своей вины и понятия не имела, что за аферу с комнатами выдумали горничные.

Госпожа Мурд, была безусловно корнем всех проблем. Это была тучная женщина с жидкими серыми волосами, в грязном переднике и неопрятном платье. О том, как происходит уборка, она не знала, что творится на кухнях, было ей неведомо, и на все мои упрёки она реагировала неподобающе.