- Эх, ну не хочу я парня отдавать, - покачал головой Семен Семенович, забирая моих белок. Не то, чтобы я успела к ним привязаться. Мелочь, а обидно!

Внезапно я услышала страшный вой метели. Глянув на окно, я увидела, как оно зарастает снежными узорами.

- С чего бы это? – удивилась я. По моим подсчетам прошло не больше часа.

- Ой, а че это такое? – снова округлила глаза Настя. Не успела она говорить, как в домик лешего ворвался лютый холод. Он тут же покрыл стены инеем, заставив Настю поежится от холода, а меня от предвкушения неприятностей.

- Где она? – послышался знакомый голос. Прямо посреди терема стоял мой муж во всей красе. – Ее семь дней по лесу ищут! С ног сбились!

- Я тут час сижу! – возмутилась я, глядя на обалдевшую Настеньку. – Какие семь дней?

14. Глава тринадцатая. Пару ласковых слов!

- Семь дней тебя обыскались! – послышался рев Бурана. Он вошел в избу следом за хозяином и встал по левую руку.

- Пришлось хозяина звать! – созналась Метелица, вставая по левую руку.

В избушке тут же стало тесно. Теперь я понимала размеры моего мужа, раз он головой потолок подпирает. Его глаза нехорошо сверкнули льдом, и я уже понимала. Началось!

- Кто это? – удивилась Настенька, глядя во все глаза на огромную фигуру в дорогих мехах. Елиазар сверкал драгоценными каменьями. Уютный очаг потух, а вокруг все стало холодным. Даже дерево, которое до этого казалось золотисто-коричневым, стало серым.

- Леший, - произнес Елиазар. – Ты почто мою жену удерживаешь!

- Нет, Ванечка все-таки красивее, - вздохнула Настенька. И впервые в жизни я посмотрела на нее с жалостью и уважением.

- Кто? Я? Да не удерживаю я! – удивился Семен Семенович, нехорошо поглядывая на мужа. – Сама вон сидит, Ваньку канючит!

В этот момент глаза мужа сверкнули. У меня перед глазами жизнь пронеслась звенящим и стучащим локомотивом, стоило мне встретиться с ним взглядом.

- Говорит, отдавай жениха! – невозмутимо продолжил Леший, раскладывая поганки в короб.

- Во-первых, это не мой жених! – заметила я, понимая, что из-за меня у Лешего и так руки по локоть в снегу. Замело его избушку, что выбраться не мог. – Это Настенькин! Я к Ванечке не имею абсолютно никакого отношения! Ни прямого, ни косвенного, ни любовного!

- Мы тебя обыскались, - оправдывался Буран. – День нету. Думаем, подождем! Два нету! Уже по лесу спрашивать начали. Никто тебя не видал! Воробьи видали, как ты в угодьях Лешего бродишь! Третий день нету! Мы в деревню! Все перепугали, но тебя и там нет! Вот и позвали Елиазарушку. Сами-то мы не справимся!

- Зол я на тебя, Леший, - послышался голос. А меня внезапно чувство гордости взяло. Вот так взяло и… взяло! – Мало того, что девку в лес заманил, так еще и удерживаешь!

- Да никто никого не удерживает, - проворчал Леший. – Белок обратно проиграла, и пущай идет! Только конфеток на дорогу пусть возьмет! Раз девка теперь твоя, вот и следи за ней! Пущай по лесу не шастает! Сам знаешь, не все рады снегурку встретить! А то девка вон какая красивая. Может, я ее для себя присмотрел!

Леший лукаво подмигнул мне!

- Семен Семенович! – ужаснулась я.

- Да шучу я, шучу! Жена у меня есть, будь она не ладна! – проворчал Семен Семенович. – Вместо леса – калахоэ на балконе! Вот тебе и весь лес! А у меня медведь проснулся в лесу! Я по новостям, как увидал, что медведя видели, так сразу в лес. Еле убаюкал! А то не спится ему чей-то! Приснилось, что? Никак не пойму!

- Я тебе сейчас весь лес выморожу! – пригрозил Карачун, глядя страшным взглядом. За ним полз холод, покрывая изморозью стены и пол.