- А я зверей попрячу! – заметил Леший, становясь напротив него. Оконце лопнуло, а ели потянули свои зеленые лапы в сторону моего мужа.

- Я тебе избу в лед закую! – пригрозил Карачун, сурово глядя на лешего из-под кустистых бровей. Семен Семенович плюнул и обернулся в какую-то жуткую корягу, вырастая до размера Карачуна.

- Ты до Яги не доводи! – заметил Леший, а нас чуть не приморозило и не истыкало воинственными иголками.

А тут еще и Яга есть? Ничего себе!

- Прошу вас, прекратите, - бросилась я, чувствуя, что конфликт нарастает и вот – вот выльется боком людям.

Я бросилась к Елиазару, схватила его за руку и стала гладить.

- Хватит, хороший мой, - причитала я совсем, как Настенька. Хотя, до Настеньки мне еще учиться и учиться. – Сердце мое, заклинаю, успокойся… Милый, не надо!

Словарный запас ласковых слов скуднел, пока я смотрела в суровое лицо, глядящее на Лешего в упор. Мою руку сжали, пока я гладила ее, в надежде предотвратить скандал.

- Прошу тебя, Елиазарушка, - причитала я, чувствуя, что меня гладят, но скандал не заканчивают.

И тут я осмелела и … поцеловала его руку, прижимая к своим губам. В этот момент, серые глаза удивленно посмотрели на меня. Мороз, который уже трещал в избе перестал трещать. Ветки ели, вызванные Лешим вылезали обратно.

- Ванечку моего! – взмолилась Настенька, падая на колени перед Карачуном. Она взяла его руку.- Морозушка, батюшка! Вызволите Ванюшку моего! Жизни без него не вижу! Спаси, батюшка, помоги!

И тут я почувствовала такой укол ревности, что прямо зубы свело! Нет, ну надо же!

Взгляд Елиазара с гневного сменился на спокойный и холодный. Я ревниво смотрела, что руку он не выдернул!

- Провинился твой жених. Пусть до весны медведем ходит, - изрек Карачун, глядя на Настеньку. – А там, как снег сойдет, так человеком и станет. И впредь ему наука будет.

- Как же я без него жить буду! Кто мне дрова наколет? Кто сарай подопрет? – взмолилась Настенька, заглядывая в глаза Елиазару.

Во мужик пристроился! Дрова поколол, сарай подпер и все! Свободен, как плевок в полете!

- Да не реви, девка, - послышался голос Елиазара. У меня прямо внутри все вознегодовало.

- Свет очей моих, - умоляла Настенька, всхлипывая и вжимаясь в полог чужой шубы. – Батюшка… Замолви за Ванюшку словечко… А то пока медведем ходить будет пристрелят ненароком! Что я тогда буду делать?

Дальше шел такой поток любви, что меня чуть не унесло из избы.

- Ладно, подумаем, - послышался милостивый голос Карачуна. Значит так, да? Что-то внутри меня убеждало меня, что я тут единственная, способная розовыми соплями лед растопить, а тут, оказывается, любая может!

Мы вышли из избы. На улице столько сугробов намело, что Настеньку по пояс в снег утянуло.

- Домой иди, - выдохнула я, видя, как избушка Лешего исчезает вместе с Семен Семенычем. Обидно, но я так и не отыграла своих белок! Они бы мне вон как пригодились! Целое стадо! Стадо белок! Эээх! Ну почему я с восьмерки не зашла? А так бы собрала козырных тузов побольше!

- Что приключилось? – послышался голос Карачуна. Он склонился ко мне.

- В карты проиграла, - соврала я, понимая, что сама дура. Сама придумала, сама поверила. И кто в этом виноват? Только я сама!

- Да не реви, - послышался голос, когда я думала о том, что пора бы перестать придумывать себе мужиков. – Чай не корову!

- А лучше бы корову! – возмутилась я, пытаясь взять себя в руки. – Белок… Целое стадо! Оно было у меня почти в кармане, как вдруг он опять с козырей пошел!

- Нашла с кем в карты играть! С Лешим, - хохотнул Карачун. – Ну ты даешь! Ну все, не реви!