- Человек! Чивчивовек! Челомек! – атаковали меня со всех сторон, как мошкара. – Челомек-чек-чек!

- Дура! – басом прямо на ухо выдал кто-то из этой стаи. Я начинаю его обожать! Я хочу вычислить его и покормить. Лично!

- Так, собираемся! У нас еще один потеряшка. Потеряшка, который ищет потеряшку! – выдохнула я, понимая, что сидеть, сложа руки, нельзя!

- Иванушка! – кричал голос, пока я вытаскивала из - под кровати теплую одежду.

- Вы мне тут одежды принесли, - заметила я, выбирая вещи потеплее.

Я с подозрением посмотрела на «хыщников».

- И почему-то у меня три левых рукавицы! – пересчитала я наши запасы. – И три стоптанных на правую ногу валенка! Два больших, один маленький. Погодите, а где предыдущие владельцы валенков?

- Дома сидят. На печи греются, небось, - заметил Буранушка. – Они мне то тулупы кидают, то шапки… Мужик один штаны кинул… Нет, я то че? Я ничего! Я схватил и сюда принес! Ты ж сказала, что теплая одежа нужна! Теперича все собираю! Рукавицей кинули, я ее в зубы! Это только сейчас я допетрил, пока ты спала, что надобно подольше постоять! Чтобы побольше накидали! А если рыкну, то целую гору навалят! Они убегают в деревню, а я все нам несу!

- Молодец, - похвалила я. – Ты у меня молодец.

- Молодец – не молодец, а ме-е-еду бы, - намекали мне.

- Вон наш мед в лесу ходит! Ивана какого-то зовет! – кивнула я в сторону окна.

- Ванечка! Дурачок! – слышался женский плач, словно в подтверждение моих слов.

Спасатели выдвинулись незамедлительно. Мы уже собирались спешить на помощь, как вдруг я вспомнила, что балалайку забыла!

Вернулась я уже с балалайкой. Огромный мешок с теплой одеждой, ехал с нами. Метелица, словно легкая поземка бежала впереди. Пока мы штурмовали сугробы, она успевала оббежать древние деревья.

- Иванушка! – кто-то уже плакал. – Ванюшка!

Мы вылетели на поляну, видя девушку. Но она было не одна. Против нее стоял медведь – шатун.

Девушка стояла в платке, рубахе и кожухе. При виде шатуна девка тут же скинула кожух и задрала рубаху. Лица ее видно не было. Зато все остальное было видно ну просто отлично!

- Ма-ма, - словно говорящая кукла произнесла я, понимая, что у меня сегодня день прозрений. Это что за способ бесконтактного боя? А если медведь тоже женщина? Я чего-не понимаю!

- Как тебе не стыдно нападать на голую женщину! – выкрикнула визгливым голосом красавица.

Шатун, видимо, тоже был со мной солидарен. Он упал на лапы, хотя до этого стоял во весь рост. И стал обходить ее стороной. Я тоже хотела бы обойти ее стороной.

- Что она делает? – прошептала я, видя голую по шею девку, поднявшую задранную рубаху на вытянутых рука вверх.

- Это так издревле медведей отпугивали, - пояснила Метелица. – Они так больше и страшнее кажутся. Вон как юбку задрала. А медведи и не нападают. Думают, что за чудище такое, неведомое у него на дороге стоит! На человека не похожее. Вот и идут своей дорогой. Боятся, что не сдюжат!

Мы приблизились, как вдруг рубаха с визгом резко задралась.

- Как тебе не стыдно нападать на голую женщину! – выкрикнула красавица, видимо, нам.

- А! – заорал Буран, дернувшись и уронив меня в сугроб.

- Никак не привыкну, - помотал головой Буранушка. – Каждый раз пугаюсь! Идет вроде девка… А потом оп! И нечисть какая-то! Страшно становится! Вот гляди, на что похоже? На человека не похоже! Человека в тулупе видишь часто! Или в рубахе. А тут где голова? Нет головы! Точно, нечисть!

Теперь я знаю, кому в страшных снах снятся голые девушки.

- Эй, красавица, - крикнула я. – Вы тут … какого…

Я посмотрела на медведя и волчицу.