– Ничего страшного, – улыбнулась я. – Мы с ним уже почти подружились.

– Это кот мадемуазель Селесты, – принялась рассказывать горничная, помогая мне надеть шелковый халат. – Но он так быстро привык к этому дому, словно здесь родился. Разгуливает где хочет, и никакие двери его не останавливают. Однажды и к нам, в комнату прислуги ночью забрался. Знали бы вы, ваша светлость, как я испугалась! Здесь и без того страшно по ночам!

Я подумала, что это – удобный момент, чтобы завести разговор на нужную тему, и пока Камила укладывала мои волосы, спросила:

– Страшно? Отчего же?

В зеркальном отражении я увидела, как у девушки от изумления округлились глаза.

– Да как же, ваша светлость? Да разве вы не знаете?

Я знала, о чём она говорила, и отрицать это было бы странно.

– Вы о покойных женах его светлости? Я слышала про них. Но в этом замке за прошедшие столетия, должно быть, чего только не случалось – как и в любом старом здании. Зачем же думать об этом сейчас?

– Так-то оно так, ваша светлость, – не очень охотно согласилась она, – но ведь то было давно, а это – только несколько лет назад. Быть может, они еще не обрели покой и так и бродят по замку ночами.

– Разве здесь есть привидения? – удивилась я. – Ничего подобного я в Монтерси не слыхала.

Девушка подивилась моей наивности:

– Да откуда же им там, в Монтерси, знать, что в замке творится. Его светлости не понравилось бы, вздумай мы трепать языками. И господин Барруа всегда говорит, чтобы мы не вздумали обсуждать хозяев.

Тут она сообразила, что уже четверть часа как раз этим и занимается, и замолчала. Но я уже не готова была отступить.

– А сами вы привидения тут видали?

Камила шмыгнула носом и покачала головой:

– Нет, ваша светлость. Но другие слуги видали, а с чего бы им врать? А я стараюсь по ночам из комнаты не выходить, вот разве что вы теперь звать изволите.

При этих словах она содрогнулась. Перспектива гулять по темных коридорам ее отнюдь не прельщала.

– Зачем же вы нанялись в замок на службу? Нашли бы для себя более спокойное место.

Она вздохнула:

– Здесь, ваша светлость, платят не в пример больше, чем в других домах. А еще и стол хороший, и в комнатах у нас тепло. А у меня шестеро младших братьев и сестер – мне родителям помогать нужно. Матушка как узнала, что в замок его светлости горничная требуется, так меня и отправила. Только велела держаться тише воды, ниже травы и нос свой ни во что не совать.

Теперь она уже явно радовалась возможности поговорить с хозяйкой – будет чем потом похвастаться перед другими слугами. Но я видела, что она до сих пор не определилась, на какой ступени в здешней иерархии я стою. С одной стороны, я была женой его светлости. Но с другой – я тоже, как и она сама, нанялась сюда на службу – только на более высокую должность. И потому в разговоре со мной она позволяла себе несколько большие вольности, которых никогда не допустила бы, общаясь с настоящей маркизой.

– Вы знали всех покойных жен его светлости? – задав этот вопрос, я задержала дыхание, надеясь прямо сейчас услышать что-то о Габриэлле.

Но ответ Камилы меня разочаровал.

– Нет, ваша светлость, я не знала ни одну из них. Я нанялась в замок только в прошлом году, когда его светлость уже вдовствовал. Не представляю, как смогла бы здесь остаться, если бы всё случилось на моих глазах. Я однажды поглядела на портреты покойных маркиз в галерее, так они две недели после этого мне снились. Нет, теперь я галерею стараюсь обходить стороной. И всё думаю о бедном маркизе – ему-то каково?

В ее голосе появились слезливые нотки, но если она рассчитывала, что я поддержу ее в этой жалости к его светлости, то совершенно напрасно.