Послышался топот множества ног в тяжелых сапогах, защелкали ружейные затворы, и воду возле кормы фариды взорвали фонтанчики соленых брызг.

– Что вы делаете? Прекратите немедленно! – Эрика повисла у Нигеля на плечах, мешая ему прицеливаться, но он лишь грубо отпихнул ее прочь:

– Это существо опасно, оно может повредить рулевое управление фариды или, что еще хуже, разорить мои крабьи сети. Его необходимо устранить, – Ричард снизошел до объяснения и вновь прицелился.

– Вы что, хотите убить его? – Эрика всплеснула руками, а стоявшие вокруг матросы снисходительно заулыбались. Каким-либо другим способом выказывать свое неуважение к невесте лорда Нигеля никто не рискнул.

– Жителям моря нечего делать подле моего замка, – Ричард сжал губы в жесткую линию и снова выстрелил.

Толчки прекратились, но и крови в воде видно не было.

– Уплыл он, верно, господин Нигель. Грохота испугался, – боцман, дюжий мужчина средних лет держал в руке дымящееся ружье и внимательно всматривался в волны под кормой.

– Наверняка, испугался, – лицо Нигеля стало злым. Он уже и думать забыл про Эрику. – Выловить мне этого «тюленя». Так или иначе, из бухты ему не выбраться.

Приказ боцмана прозвучал жестоко, как приговор:

– Опустить глубоководные сети!

------------------------------------

[1] фарида – 1 – легкое, парусное судно

2 – жемчужина, бриллиант (араб.)

[2] ют – кормовая надстройка судна

6. Глава 5. Жертва во имя любви

Когда воду вокруг него вспороли росчерки выстрелов, Таура не испугался. Он был очень зол и готов перевернуть весь этот корабль со всеми его пассажирами в лучших традициях гигантских кракенов, которые в прошлом топили огромные галеоны. Мав не кракен, но и фарида не галеон – у Тауры вполне хватило бы мощи справиться с небольшим судном, но его остановило присутствие на борту Эрики. Еще одно кораблекрушение могло напугать девушку так, что она и близко не подошла бы к воде. И тогда Таура больше никогда бы ее не увидел. А ему очень хотелось видеть ее…

Поэтому юный мав нырнул поглубже, туда, куда не доставали злые серебряные стрелы людей, и, скрежеща зубами от бессильной злости, смотрел, как потерявшие силу и скорость пули, медленно тонут в толще воды. Чуть помедлив, он собрал целую пригоршню еще теплых сплюснутых кусочков смертоносного металла. Из этих «жемчужин» он тоже сделает ожерелье, только не для Эрики, а для того, кто посмел обидеть ее. И с такой силой затянет на его шее, что ему уже никогда и никого не захочется обижать.

***

Наивные люди, они собирались остановить мава сетями. Таура не глупая рыбина, чтобы попасться на подобную уловку. К тому же у него всегда при себе был острый нож – подарок отца на совершеннолетие. Такие ножи – величайшая ценность и гордость королевского рода – передавались в правящей династии по наследству от отца к сыну, как символ преемственности поколений и короны. Их лезвия по прочности и остроте превосходили все известные в подводном мире материалы. Пластины для их изготовления добывали из клювов погибших кракенов, опустившихся глубоко на дно океана и пролежавших там достаточно долго, чтобы под действием огромного давления приобрести небывалую прочность. И чем старше был умерший кракен, тем ценнее был нож, сделанный из его клюва. Только самые сильные и отчаянные смельчаки из числа мавов отваживались опускаться за этими пластинами на океанское дно. И далеко не все из них всплывали оттуда живыми.

Не раз и не два этот чудо-нож выручал Тауру. У людей не было ничего похожего – Клюв моря, так называли подобные ножи – с легкостью резал камень и металл, рассекал самые замысловатые и прочные сети и мог оставлять пробоины в корпусах даже тяжелых кораблей. Именно по этой причине, а вовсе не напоровшись на рифы в открытом море, тонули человеческие суда, когда Владыка моря, отец Тауры, считал необходимым осадить зарвавшихся людей, вторгающихся слишком далеко в его владения.