В школе Пете отлично давались точные науки, а вот с правописанием и чтением он был не в ладах. Трудностей добавила грянувшая реформа русской орфографии, которую запустил император и которая понеслась по всем городам и весям. Правила так усложнились, что даже сами преподаватели не всегда могли с уверенностью сказать, какую букву поставить, что уж говорить о ребёнке, который учился всего полгода в воспитательном доме, прежде чем его отдали в рабство. Но как бы ни было трудно, Петя никогда не плакал и не опускал рук. Стиснув зубы, он снова и снова заучивал правила и выписывал в тетрадке корявые значки букв и цифр.

Самым любимым предметом у Пети была география. На её уроках он жадно впитывал каждое слово и наизусть запоминал всё, что было написано в учебнике. Он мог часами разглядывать карты и рисунки городов, грезить об интересной жизни в разных концах империи: от польской Варшавы до аляскинского Михайловска, от Романова-на-Мурмане до туркестанской Кушки. Его завораживали рассказы путешественников и доклады Русского географического общества как о самых оживлённых землях, так и о самых недоступных и диких краях, которыми обладала Российская империя. Петя мечтал водить мощный современный локомотив, чтобы на нём объехать все железные пути страны и увидеть всё, что только доступно человеческому глазу.

Но как бы ни нравились ему занятия, после них Петя с радостью бежал домой, чтобы помогать отцу. Он с удовольствием наполнял лампы керосином, переводил и запирал стрелки, проводил осмотр путей и махал каждому поезду, который проходил через их узел. Местные машинисты давно привыкли к нему и не уставали отмечать точность и пунктуальность его работы.

Тёмными вечерами отец любил рассказывать истории о железных дорогах. Многие из них были страшными и пугающими. Оказалось, что железные дороги окутаны самыми разными тайнами, мифами и суевериями. На них и возле них то и дело происходили леденящие душу события, невероятные любовные истории и загадочные происшествия, которым никак нельзя было найти разумных объяснений. Через рассказы отца Петя осознал, что Железная Сеть – это отдельный закрытый мир, живущий по своим законам и хранящий в себе всё самое невероятное и небывалое. Всем работникам Сетей предписывалось соблюдать осторожность и неукоснительно выполнять требования служебных инструкций, потому что они были написаны в том числе и с целью защиты от потусторонних сил, готовых вмешаться в жизнь в любую секунду. И написаны эти инструкции были кровью сотрудников Сетей.

От отца изумлённый Петя узнал о существовании волшебников и колдунов, вампиров и живых мертвецов, русалок и мерзких чудовищ, порождённых преисподней. Вагоны поездов могли быть как надёжным укрытием от сил зла, так и их обиталищем – всё зависело только от машиниста и проводников, от их приверженности силам добра или зла, от их готовности защитить других и дать отпор любым проявлениям сверхъестественного.

Лёжа в кровати, Петя с замиранием сердца слушал отца и думал о том, как же им обоим повезло встретить друг друга.

Петя был доволен своей жизнью и считал себя счастливым человеком. У него был заботливый любящий отец, уютный дом и дело, которому он собирался посвятить всю свою жизнь. Чего ещё им стоило желать?

***

Петя закончил земскую школу, когда ему исполнилось пятнадцать. Хоть он и не был круглым отличником, но учителя с готовностью подписали его рекомендацию. С ней Петя отправился прямиком в Железную Академию.

Он жутко волновался, его одолевал страх, что строгие преподаватели Академии сочтут его слишком ничтожным, слишком бедным, слишком безродным, слишком обычным, слишком безнадёжным, недостойным войти в закрытую семью Железной Сети. Он мечтал о том, чтобы его сделали хотя бы проводником или служебным рабочим. И оттого он жутко удивился, когда спустя неделю прямо в домик стрелочника пришёл конверт из плотного голубого картона. Безукоризненным почерком секретарь приёмной комиссии любезно сообщил, что Петра не просто берут на обучение, но даже определяют в немногочисленный список будущих машинистов, с выплатой стипендии на проживание.