- Вы не понимаете, - визжал он, гневно брызжа слюной, - не понимаете! Вы не знаете, что натворили! Мы любили друг друга, и ЛЮБИМ… Вы причинили ей только боль, слышите? Она никогда не будет вашей, потому что вы не нужны ей! Она плакала, и…

Но Гранчестер не слушал его. Дав шпор коню, он пустил его в галоп, и очень скоро голос Тома затих позади.

Тома это разъярило, разозлило так, что он проорал проклятья, останавливаясь совершенно запыхавшийся. Блаженная самоуверенность испарилась, он почувствовал, что как-то незаметно растерял все свое превосходство. Ему показала, что все то, что он считал важным и очень скандальным, на самом деле ничтожная пыль, и он такой же ничего не значащий мелкий человечишка.

Если бы Гранчестер взбесился, наорал на него, разразился бы проклятьями и сказал бы хоть одно браное слово в адрес Алилессы, или хотя бы дал Тому понять, что чувства Алилессы хоть что-то значат для него, Том считал бы свою месть свершившейся и отступил бы прочь.

Но безразличие Гранчестера к нанесенному ему уколу разозлило Тома, и он внезапно захотел поквитаться во что бы то ни стало, нанести более чувствительный укол, такой, какой Гранчестер наверняка почувствует!

- К черту эту дуру Мелли, - зашипел Том, стискивая кулаки. – Алилесса будет моей! И тогда…

Что тогда – Том еще не решил, не придумал. Вероятно, он и понятия не имел, что тогда. Но одна мысль нанести Гранчестеру настолько сильное оскорбление приятно грела ему душу. И он позабыл тотчас все наставления своего мудрого отца, обдумывая план мести.

… Алилесса задремала в гостиной с какой-то книгой на коленях, и когда Гранчстер влетел в комнату, с треском захлопнув за собой двери, она подскочила, уронив книгу на пол, перепуганная, словно молния ударила у нее перед ногами.

- Что… - прошептала она, в ужасе разглядывая яростное лицо мужа. – Что случилось?!

- Что случилось, - придушенно переспросил Гранчестер, зловеще похлопывая кнутом по ладонь и буравя Алилессу яростным взглядом. – Что случилось, говорите вы? Зачем вы звонили этому чертову щенку, Тому?!

- Что?! – переспросила она, побледнев от ужаса. Это зловещее похлопывание кнута о раскрытую ладонь наполнило ее разум таким ужасом, что ей на миг показалось – она забыла как дышать.

- Вы звонили ему, - прошипел Гранчестер яростно, багровея. Ее испуг, ее смятение показали ему, что Том не врал. Мысль о том, что его женщина, его жена, его самка, принадлежащая только ему, вдруг зачем-то звонит бывшему жениху, о чем-то просит его, взбесила лорда и еще раз напомнила ему что такое нестерпимая ревность. Ему нестерпимо захотелось тотчас же бросить девушку на пол и отстегать, исполосовать все ее извивающееся тело кнутом, разодрать на ней платье, причинить ей точно такую же боль, какую она причинила ему!..

- Вы будете наказаны, - тяжелым голосом прошептал он. Казалось, даже глаза его налились кровью, а тонкие ноздри дрожат и побелели от гнева. Глядя в его страшное лицо, Алилесса отрицательно затрясла головой, - нет, нет! – и отступила, отпрянула от него на шаг.

- Нет, прошу вас, - в ужасе пролепетала она. – Нет!

Да, - так же тяжко дыша, ответил он, ступая к ней на шаг. – Сию же минуту. Раздевайтесь!

Хлыст еще раз ударил о раскрытую ладонь, и Алилесса вздрогнула, руки ее дрогнули, словно она хотела зажать уши , чтобы не слышать этого страшного звука.

- Прошу вас, - одними губами прошептала она, глядя в его яростное лицо глазами, медленно наполняющимися слезами. – Я не сделала ничего плохого… я же говорила вам… не нужно было…