— Я тоже говорила с ним, — призналась она. — Он утверждает, что отправился исследовать Изумрудные острова и попал в шторм. Это… похоже на правду. Но правда так же и то, что он воин и враг вашего отца.

— Но мы же сейчас не на войне, — попробовала возразить Агнета.

Настоятельница усмехнулась.

— Вы не хуже меня знаете, что это может измениться в любую секунду.

Они еще немного помолчали.

— Я сообщила людям короля, что мы приютили раненного, — наконец сказала аббатиса. — Но это всё. Пока что.

Агнета облегченно выдохнула и почувствовала улыбку на своем лице.

— А теперь, — продолжила Бирта, — нас ждут в доме.

Она повернулась к двери и постучала. Им открыла уставшая молодая женщина, и ее лицо вытянулось от удивления, когда она увидела посетительниц. Она тотчас же низко поклонилась.

— Добро пожаловать, — пробормотала она, давая гостьям войти в дом.

— Добрый день, дитя мое, — ответила настоятельница. — Мы принесли немного еды и трав для твоего сына.

Агнете пришлось пригнуться, чтобы пройти в хижину. Она приветственно кивнула женщине и стала наблюдать, как настоятельница снабжает ту буханками хлеба и маленькими свертками трав из своей корзины.

В глубине комнаты, скорчившись на грязном полу, сидели трое детей. А четвертый лежал на боку на тонком слое соломы и тихо стонал. Глаза больного мальчика были закрыты, а лоб блестел от капель пота.

Принцесса никогда прежде не видела дома простых людей, и теперь не могла скрыть шока, которым исказилось ее лицо. Тут всего одна маленькая комнатушка с низким потолком, а огонь в углу настолько слабый, что едва ли может согреть и ладонь, не то что целую семью.

Страдания больного ребенка витали в воздухе. Казалось, их можно ощутить физически, и что именно они окрасили стены в грязный черный цвет.

Агнета подошла к детям и опустилась на колени. Позади нее вполголоса переговаривались настоятельница и мать семейства. Брат больного мальчика, очевидно, младший, водил тонкой веткой по полу, и принцесса чуть не ахнула, когда увидела его рисунок.

— Кого ты рисуешь? — спросила она, стараясь звучать дружелюбнее.

— Это морская дева, сестра, — прошептал мальчик и отложил ветку.

Ошибки быть не могло. Как бы не были грубы линии на земляном полу, в них безошибочно угадывалась русалка. Тело женщины и рыбий хвост не спутаешь ни с чем.

Принцесса затаила дыхание и тоже перешла шепот.

— А почему ты ее нарисовал?

— Когда я был на рыбалке с отцом, мы поймали одну в наши сети.

— Поймали?

— Да! — Мальчик улыбнулся. — Отец сначала думал, что это гигантская рыбина, и мы вытащили ее, а там оказалась дама. Красивая, прямо как вы. Но у нее был хвост.

Агнета открыла рот, чтобы поблагодарить мальчика за милый комплимент и расспросить побольше про русалку, но к ним подбежала его мать

— Простите его, — быстро пробормотала она. — Он просто ребенок, повторяет небылицы, которые рассказывают в деревне. Мой муж… Он был хорошим человеком, но поощрял эти фантазии, пока не пропал в море.

— Отец исчез на следующий день после того, как мы поймали морскую деву! — сказал мальчик уже громче.

На этот раз его слова отдавали болью.

— Одди! — рявкнула на него мать, одной ногой сметая рисунок.

Мальчик поник и опустил глаза. К ним подошла настоятельница, и ее суровый вид неприятно удивил Агнету.

— Ваш долг как матери уберечь детей от греха, — строго сказала Бирта.

— Так трудно бывает уследить…

— Это ваша обязанность, — отчеканила аббатиса. — Цепляясь за сказки о старых богинях, мы удерживаем мир во тьме.

Принцессе стало не по себе от странного блеска в глазах Бирты. А мать Одди лишь кивнула в знак согласия и опустилась на колени.