— Я правда в порядке, — улыбнулась Агнета. — В отличном настроении и добром здравии.

— Давайте вы в таком здравии и останетесь, хорошо?

Ближайшая монахиня шикнула на них, и Эстер скривилась, а Агнета тихонько хихикнула. Поначалу ее фрейлина старалась приспособиться к жизни в монастыре, но вскоре плюнула и больше не делала вид, что ей тут хоть что-то нравится. Потому что ей не нравилось ничего.

Когда служба закончилась, все пошли в столовую, чтобы приступить к утренней трапезе. Послушницы сидели в одном конце длинного деревянного стола, и Агнета с Эстер направились как раз к нему.

Одна из старших монахинь сидела у входа и читала Святое писание, перекрикивая стук посуды. Официально разговоры за едой были запрещены, но это правило соблюдали не многие. Особенно в том случае, когда сестрам и правда было, что обсудить.

— Он очень силен, — прошептала одна из девушек рядом с Агнетой своей подружке. Ее звали Бригитта. — И у него такие красивые глаза. Правда, Филиппа?

На принцессу уставились несколько пар любопытных глаз. И она почувствовала, что краснеет. Ей это не понравилось.

— И когда же ты успела рассмотреть его глаза? — ответила она вопросом на вопрос.

Другие послушницы захихикали и тут же получили острый взгляд от пожилой сестры за соседним столом.

— Я… — замялась Бригитта. — Я просто принесла ему воды и свежую одежду.

— Как мило с твоей стороны, — съехидничила Эстер. — И сколько же раз ты приносила ему воду?

Бригитта уставилась в свою тарелку, и Агнета осталась довольна, что теперь смущена не только она сама.

— Филиппа, а расскажи, как ты нашла его?

Спрашивала уже не Бригитта, а ее подруга, имени которой Агнета не помнила. В этом вопросе принцесса не почувствовала подвоха, только искреннее любопытство.

На мгновение ей стало интересно, что случится, если она расскажет правду. Пусть эти девушки разделят с ней чудо, которое явило ей море, почему бы и нет? Агнета перевела взгляд на Эстер и пожалела, что они не в замке. Там она бы давно уже всё рассказала и ей, и остальным фрейлинам. Эта скрытность была настоящей пыткой, а притворство принцессе до ужаса надоело.

Но она лишь обреченно вздохнула.

— Я вышла на берег и увидела мужчину. Не знаю, почему не позвала никого сразу. Наверное, просто растерялась. Я подбежала к нему и проверила, жив ли он.

— Я слышала, ты отдала ему свои меха, — сказала Бригитта. — Как мило с твоей стороны, — она метнула взгляд в сторону Эстер. — Ты ведь могла умереть от холода.

— Все мы здесь для того, чтобы учиться милосердию и самопожертвованию, разве нет? — Агнета постаралась выдавить улыбку.

— А он тебе не сказал, кто он?

Сердце Агнеты пропустило удар. Нет. О том, что Эрик из Данмарка, говорить точно не нужно, иначе в монастыре поднимется паника, и настоятельница будет вынуждена написать сообщение королю.

— Нет, не сказал, — покачала она головой. — Он был едва живой и не мог разговаривать.

— Чудо, что он вообще выжил! — подхватила другая послушница.

— Говорят, что он какой-то викинг!

— Да какой викинг! Он адмирал из дальних стран, точно вам говорю…

Все начали перешептываться и спорить, и Агнета откинулась на стуле, радуясь, что про нее все забыли. Но тут в трапезную вошла настоятельница, и воцарилась тишина.

Матушка Бирта прошлась внимательным взглядом по всем присутствующим, пока не остановилась на принцессе. Жестом она велела ей встать.

— Я бы хотела, чтобы ты сегодня пошла с нами, Филиппа, — сказала она, приближаясь к столу послушниц. Ее одежды развевались вокруг черным облаком. — Мы идем в деревню, чтобы доставить помощь и благословение людям…