Тем не менее он считал, что никогда не достигнет уровня Боунса. Этот кадет был слишком быстр, слишком силен и слишком хорош. Боунс гениально владел своими руками, ногами и мечом. Он обладал сверхъестественной способностью видеть течение боя, навязывать свою волю и создавать лазейки там, где их не существовало. Иными словами, Боунс был одарен.

Синдер не был, но ему это и не требовалось. Он делал успехи, и пока этого было достаточно. Он больше не вступал в поединки на мечах, заранее ожидая проигрыша. Ему еще только предстояло выиграть в состязании, но он уже знал, что доживет до того дня, когда ему это удастся. Оставалось не так уж долго. Все зависело от способности его тела реагировать на то, чего от него требовал разум.

Дверь в паб открылась, и Синдер оторвал взгляд от мандолины. Внутрь вошли Райнер и Корал. Синдер поднялся, приветственно улыбаясь.

Даже после ухода из приюта Синдер не потерял связь с братом и сестрой. Отчасти потому, что все еще чувствовал определенную ответственность за Райнера. Хотя парень уже не рисковал испытать на себе гнев задир, он все еще нуждался в помощи. В ком-то, кто научил бы его быть сильным. Не обязательно драться, но быть твердо уверенным в том, кто он такой, и не позволять никому отнимать у него мечты.

Это работало.

Сейчас Райнер казался совершенно иным человеком по сравнению с тем, каким он был, когда Синдер впервые его увидел. Пропал тот напуганный мальчишка, которого он видел первое время, когда только появился в приюте Пресвятой Огненной Девы. Его место занял постройневший, более уверенный в себе молодой человек. Возможно, причиной было то, что Корал нашла для брата место ученика библиотекаря, занятие, подходящее парню.

Синдер также поддерживал контакт с Корал, и было легко понять почему. Она была приятным человеком: красивым, мудрым и заботливым… И его сердце билось чуть быстрее, когда девушка была рядом. Она все еще работала служанкой, но в последнее время также зарабатывала деньги пением. На самом деле именно Корал познакомила Синдера с Трипом Бэджером, убедив раздавшегося в талии владельца «Одинокого осла» позволить им вдвоем здесь выступать. Синдер аккомпанировал Корал на мандолине, а она пела, и их выступления обеспечивали его необходимым источником дохода.

Синдер обнял Корал и Райнера, когда они подошли к столику.

– Рад вас видеть.

– Мы тоже рады тебя видеть, – сказала Корал, целуя его в щеку. Она тепло улыбнулась и взяла его руки в свои, ощупывая твердые мозоли на кончиках его пальцев. – Ты занимался.

– Только когда не слишком уставал после тренировок, – сказал Синдер, усмехнувшись, и высвободился из ее рук.

– Ты стал крупнее, – сказал ему Райнер. – И выше.

– Такое случается с людьми, когда они много едят и целыми днями тренируются, – ответил Синдер. – А ты что же? Как поживаешь?

Райнер пожал плечами, но в уголках его губ промелькнула гордая улыбка. Синдер широко улыбнулся.

– Думаю, именно такого ответа я и ожидал.

Он проводил Корал и Райнера к столику и познакомил их с кадетами, каждый из которых встал и кивнул Корал.

– Особенные друзья Синдера – наши друзья, – сказал Боунс, улыбаясь почти насмешливо.

Синдеру захотелось его ударить. Во-первых, Корал не была его особенной подругой, а во-вторых, даже если бы и была, было неправильно заставлять ее чувствовать из-за этого неловкость.

Корал закатила глаза на замечание Боунса, видимо, мимо нее не прошла околонасмешка кадета.

– Не знаю насчет особенных друзей, но Синдер действительно мой друг. Хороший друг. – Она вызывающе склонила голову. – А что насчет тебя? У тебя есть