Щелкаю зажигалкой, направляю огонь на руку. Я не чувствую. Я и так уже горю.

Ощущение такое, словно к виску приставили ствол и сказали: выбирай – белое или черное, а я, сука, выбрать не могу, потому что оно давно все уже серое и блеклое, пылает периодически огнем.

— Савелий Романович, ты как?

Игорь. Мой верный ангел-хранитель, что обитает теперь в больнице вместе со мной. Точнее, я с ним, это храм – не мой.

Закуриваю, затягиваюсь, но не вставляет. Окно открыто, мы на лестничной площадке. В лицо дует холодный ветер, смотрю вниз, но фокуса нет. Перед глазами Даша и ее перепуганное лицо от моего вида.

Как я? А я не знаю. Вроде еще жив.

— Порядок.

— Даша в себя пришла, я слышал. Умница.

— Да, три дня уже. В сознании.

— Есть последствия? Что там наш светило кардиолог говорит?

— Что в рубашке родилась, прогноз нормальный. Там лекарство импортное влили ей. Стало лучше с сердцем. Спасибо, что помог того врача притащить.

— Да он и мне помог. Ты знаешь, ну и цена того лекарства как двушка в центре, еще бы оно не помогло. Савелий Романович, так а что ты будешь теперь делать? – ковыряет словечками, точно вилкой по больному, и нет больше рядом Фари, которому можно излить душу.

Игорь не тот. Ганс, Соловей – всех я их знаю, но я не могу открыть им, что у меня внутри, самому страшно туда заглядывать. Я только с Фари мог быть на сто процентов открыт.

— Я не знаю, Игорь.

— Прости ее и отпусти. Я слышал, что вы нашли заказчика и это, конечно же, не Даша. Да, она сильная, но поверь мне, третий раз тебе так не повезет. Так не бывает.

Читаю в глазах Игоря упрек, очень тонкий намек – и, главное, правдивый.

— Разберемся.

Я пока не настроен вскрывать карты, ведь сам не знаю пути. Все маленькими шагами и на ощупь, ведь права на ошибку больше просто нет.

Отпустить ее? Как? Как, блядь, вот скажите? Даша слаба, за ней хвост уже будет из моих людей по-любому, да и не простил я ее. И еще слишком много всяких но, при которых я не могу отпустить Воробья. И не стану.

Игорь уходит, звонок телефона приводит в чувство. Гафар.

— Говори.

— Мои люди не нашли ту девчонку дома. Там все перебито, кровища везде. Соседка сказала, была такая-то потасовка, крики, вопли, но это уже давно было. В итоге к чертям выбита дверь. Ребенка нет в квартире, мозги отчима сияют на стене. Еще тетку нашли, но Алисы у нее не было. Она не села на поезд еще тогда. Прошло много дней, Савелий, прогноз херовый.

— Черт… черт! Это Мамай наверняка. Ищите его. Там она!

— Хорошо, я передам своим, что-то еще?

— Казино. Оно отходит Беркуту-старшему, если он первым найдет Мамая.

Слышу тишину в трубке, я знаю, что Гафар в это время кроет меня трехэтажным.

— Савелий, я надеюсь, у тебя была веская причина принять такое решение. Беркут и раньше на мое место метил, теперь ему станет только проще.

— Потом, Гафар, не до дележки престола. Хочешь уверенно сидеть в кресле мэра — найдите Мамая и ту девочку Алису. Она мне живой нужна и невредимой. Не могла она пропасть без вести, так не бывает. У тебя свой интерес. Ищите.

Я не знаю, зачем даю наводку на поиск сестры Даши. Мне это ничего уже не даст, ничем не поможет, но и оставить это без внимания тоже нельзя. И еще у меня есть одно предположение, но я пока не хочу в это верить, потому что, если я окажусь прав, это будет полный пиздец.

7. Глава 7

Я видела охранников у входа. Снова они, Крутой, конечно, заплатил им, чтобы они меня стерегли и я не сбежала, хотя это уже даже не смешно. Я с кровати сама встать не могу, вся в этих бинтах и трубках. Даже если бы хотела – не ушла бы.