— Да нормально со мной все, не парьтесь.

Но кто бы меня слушал? Пацаны, как курицы-наседки, тут же закудахтали возле меня. Митяй настаивал, чтобы я без промедлений дул домой. Леший — чтобы сначала заглянул к медичке. Я же хотел к Асе и больше ничего. Сошлись на том, что мне по-любому нужно было в медкабинет. Пацаны, как чувствовали, что хотел сбежать, и, наплевав на обед, решили меня проводить. Сколько бы я ни брыкался, меня чуть ли не под конвоем довели до кабинета фельдшера. Вот только Марьи Филипповны на месте не оказалось, да и дверь в царство нашатыря и перекиси водорода была заперта.

В длинном, позабытом богом коридоре мы вхолостую просидели до самого звонка. Леший травил байки. Митька молчал. Пообещав, что дождусь медичку, я с трудом уговорил парней отправиться на урок. Сам же, обхватив руками гудящую от боли голову, бесцельно уставился перед собой — сейчас понимал, как сглупил, изначально не оставшись дома.

Когда сквозь гул в ушах услышал шаги, не сомневался, что в конце коридора увижу Марью Филипповну. Наверно, поэтому не спешил поднимать головы и тупо ждал — надеялся, что врачихе хватит ума ускориться, чтобы оказать помощь несчастному больному. Но вопреки моим ожиданиям, шаги становились все тише, а потом и вовсе прекратились.

— Что за черт? — проворчал я себе под нос и нехотя взглянул в ту сторону.

— Ася? — бешеным зверем проорал я на всю школу, заметив на полу Снегиреву. Бледная, с пустым отрешенным взглядом, она сидела на корточках и, навалившись на стену, жадно хватала ртом воздух.

— Эй, что с тобой? — я и сам не заметил, как оказался рядом.

— Там… там… — дрожала она всем телом, отчаянно пытаясь мне что-то сказать, но я, мать ее, ни слова не понимал.

— Ася, что болит? Где? — не думая, обхватил ее лицо руками.

Гребаное озарение молнией обожгло сознание — дурацкие мечты всегда сбываются с точностью до наоборот! Вот он нежный бархат ее кожи под моими пальцами, шелк волос на руках, да только не об этом я бредил с утра пораньше. Не так! Не здесь! Не тогда, когда страх парализовал собой каждую клеточку тела.

— Аська, не молчи! — взвыл я, круча башкой по сторонам в поисках помощи.

Никого. Как назло, в зоне видимости не было ни одной живой души.