В пелене белесого пара перед глазами замелькала полосатая варежка.

— Придурок, рукавицу-то сними, — усмехнувшись, отмахнулся я от Митьки.— Нормально со мной все! Порядок!

— Оно и видно, — поежился от очередного порыва ветра Леший. — Ты че застрял-то тут?

Я покачал головой — уже сам сомневался в своей адекватности. Мало ли что на морозе может привидеться. И все же решил уточнить:

— Спиридон хату продал? Кому?

— А я че, из налоговой? — прыснул со смеху Леха. — Откуда мне знать?

— От чужого забора не отойдем — распарсим, — Митяй кивнул в сторону камеры видеонаблюдения на углу дома, отчаянно мигающей красным. — Оно нам надо?

— Мне нет, — Леха сделал шаг назад. — Уходим, пока проблем не огребли.

Мы с Добрыней тоже на всякий случай вылезли из сугроба. Местные в Речном не особо любили, когда нарушали неприкосновенность их частной собственности, а мы явно уже наследили здесь на хороший штраф. Уйти по-тихому было лучшим решением, но внезапно раздавшийся визг за спиной спутал нам все карты.

— Рыжик, ну, забери ты его от меня! — прозвенела на всю округу Варя. — Фу, Гай! Фу! Хватит!

— Гай, к ноге! — скомандовал я грозно, дергая пса за поводок. Но Гай уже вошел в раж: он был настолько рад встрече со Скворцовой, что оставшись без ее внимания залаял еще громче.

— Варюш, испугалась? — поспешил к своей ненаглядной Митя. — Гай же просто играл.

Я ждал, что Скворцова обрушит на нас свой привычный шквал негодования, — она же, обхватив себя руками, молча отошла от Добрынина.

— Варь! — позвал тот, но девчонка и вовсе отвернулась.

— Чего это с ней? — едва сдерживая Гая, уточнил я у Камышова.

— Да ну их, — поморщился Леха, а потом чуть громче добавил: — Предлагаю выяснение отношений продолжить в тепле. Кто за?

Вопрос был скорее риторическим, а потому, не дожидаясь ответа, Камышов побрел прочь. Я потянул Гая следом: пожалуй, согреться мне сейчас хотелось в разы больше, чем утолить праздное любопытство. Но не успел я и пары шагов сделать, как Митька схватил меня за руку.

— Луч, будь другом — присмотри за ней, — указал он на Варьку. — А я Гая уведу.

— Что? — непонимающе нахмурился.

— Долго объяснять, — Добрыня пожал плечами. — Дуется она на меня, понимаешь? К Милке приревновала, прикинь?

— К Милане? С чего бы?

— Самому интересно, — поглядывая в сторону обиженной Скворцовой, он перехватил поводок в свои руки. — Целый день сегодня меня игнорит, близко к себе не подпускает. Короче, дурдом какой-то.

— Это все из-за меня. Зря я вас рассадил. Завтра же назад отыграю.

— Да не в этом дело, Луч, — прозвучало как-то тихо, почти безнадежно. — Как ни странно, ей по кайфу с новенькой сидеть. Ты просто не оставляй ее сейчас, а то еще простынет, дуреха.

— Ладно, иди уже. Мы догоним, — кивнул я и, отпустив Гая с Добрыней, направился к обиженной Скворцовой.

Варя стояла у ворот и делала вид, что разглядывает припаркованный неподалеку пикап. Сама же то и дело шмыгала носом и переступала с ноги на ногу. Щеки красные, в кудряшках — снежинки, она безусловно замерзла, но по обыкновению притворялась сильной.

— Они ушли, — бросил я, приложив ко рту руки. Пальцы вконец одеревенели.

— А ты чего остался?

Продолжая дышать на рукавицы, повел плечом.

— Твой Гай…

— Он просто соскучился, — перебил я Скворцову. — Идем?

— Ладно, — согласилась Варя и уже развернулась в мою сторону, как вдруг за ее спиной заскрипели ворота.

— Вы кто такие? Чего здесь забыли? — кутаясь в расстегнутую куртку, прохрипел незнакомый мужик. Невысокий, коренастый, с проседью в коротких волосах и тяжелым взглядом. На вид ему было лет сорок, может, чуть больше. Голос властный. Черты лица жесткие. Этот тип явно вышел на мороз не поболтать с нами.