Пока он телился, мы с Дарией успели обследовать каждый угол дома. Ни-че-го. Ни Змия, ни дурманящих трав, ни следов морока. Словно огромная гадина была лишь плодом нашего воображения.

- Бред какой-то! - ругалась Дария: - Ну не мог этот Змей сквозь землю провалится!

Я машинально вскинула голову, но к потолку ни один чешучайтый гад не прилип. Лезть в подпол тоже не было смысла - судя по грязному, упрятанному под половик люку, им давно не пользовались. Дёрнув за кольцо, я тихо крякнула. Веся явно не потянула бы тяжёлую створку, разве что просила кого-нибудь.

Вряд ли подпол хранил страшные тайны, но профилактики ради я пристроила графинчика к делу. Глеб долго кривил нос, поджимал губы и жаловался на больную спину - только не повезло ему нарваться на двух бессердечных язычниц. Какие жалость и сострадание от нашей братии?..

К моему удивлению, с люком Глеб справился на раз, дольше возмущался.

- Девицы вперёд! - мстительно выдал графский сын: - Ножками шевелите! Зря я что ли корячился!

В подполе зияла непроглядная тьма.

- Я пойду, - вздохнула, - Дария, оставайся с этим зубоскалом. Если он захлопнет люк, разрешаю благословить его на счастливую женитьбу, хлебосольную свекровь и десяток детей.

Глеба аж перекосило. Слышал, видать, чем заканчивается благословение язычниц.

Щёлкнув пальцами, я создала три световых шарика и пустила вперёд себя. Серые искры толком не помогали, но всё-таки были лучше полной темноты.

Змийного Царя - или другой холеры - в подполе я, разумеется, не встретила. На досках стояли медленно плесневеющие банки с непонятным содержимым. Притронуться к ним я не решилась, оставляя будущим хозяевам дома.

Хозяевам... а были ли у Веси дети, внуки? Бабка не упоминала про наследников, а я не спрашивала.

Под мрачным светом искр между банок вдруг что-то сверкнуло. Осторожно, чтобы не коснуться пыльных и паучьих нитей, я вытянула с полки маленького золотого змеёныша на шнурке. Точную мини-копию того, что мы с Дарией видели в комнате.

- Эй, язычница, ты там живая?..

- Мастерица Алесса!..

Вслед за амулетом-змейкой на пол спланировал пожелтевший бумажный конверт. Я подняла его и отозвалась:

- Уже иду!

Из подпола выходила зажмурившись, но перед глазами всё равно поплыли круги. Наглое солнце заглядывало в окна, ударяя по вискам не хуже тяжёлого камня. Сама не заметила, как графинчик вытащил конверт у меня из рук!..

- Глеб! - совершенно панибратски накинулась на графского сына Дария: - Негоже чужие письма читать!

Тот и бровью не повёл:

- Можно подумать, твоя мастерица в подпол за осенними яблочками полезла. Сами небось в вещах порыться пришли!

- Чего?! Да мы!..

- Дария, успокойся! - проворчала я, усаживаясь прямо на пол: - Глеб, это негласное правило - в дом мёртвого язычника всегда первым входит язычник. Опасные зелья забрать, травы, книги, чтобы они в чужие руки не попали.

- У ясновидящей-то?!

- Даже у обережниц-повитух, - отрезала я, - но есть и другая причина. Язычницу убили. Как ты понимаешь, я не могу остаться в стороне.

- Конечно-о, - потянул графский сын, но письмо мне отдал. Повесив амулет-змейку на шею, я аккуратно вытянула послание.

"Лучше бы ты не вмешивалась, язычница!"

Письмо было написано резко, с подчёркиванием и мелкими брыгами, как будто автор злился. Впрочем, судя по содержанию, его душой и вправду правил гнев.

- Кажется, мы нашли записку с угрозами, - подняла вверх палец Дария, - осталось вычислить автора по почерку и дело закрыто!

Графинчик высокомерно хмыкнул в ответ:

- Сразу видно дурищу деревенскую. Ты на бумагу посмотри! Эту угрозу точно не вчера отправили. Думаю, год или два назад, если не больше. И почерк! Каллиграфический-канцелярский, не каждый дворянин таким похвастается.