– Бывала по работе?

– По работе, – уткнувшись в платки, женщина перебирала их, ища самый тёплый. Марианна же не торопила её, прекрасно понимая, что значила для неё работа. – Страна захлёбывалась в крови. Бристонийская власть бросала на них жадные взгляды, но вот только древняя магия не давала перейти к активным действиям. Если бы тогда наш король нашёл решение, как её обойти, то Фраксии уже не было бы, она бы не выстояла… Ну, не будем о грустном. К тому же, ты думаешь, прислуге не удаётся повеселиться в замке? Не недооценивай их фантазию и жажду жизни. Сколько? – громко задала вопрос торговцу, выбрав яркий, но не такой тёплый, как другие, платок.

– Отличный выбор, прекрасная леди! Всего три золотых, – радостно оскалился торговец.

– Сколько?! Ты, видно, на морозе замёрз и мыслить здраво не можешь! За этот тонкий платочек больше пятидесяти серебрушек не дам!

– Да как так можно?! Моя жёнка каждый платочек с любовью вязала. Два золотых!

– Да с какой любовью?! Он меня не греет! Врёшь! Золотой, и это моё последнее слово, – Констанция, подбоченившись, гордо вскинула голову, а торговец, пройдясь по ней взглядом, махнул рукой.

– Забирай!

– Может, зря ты так рьяно торговалась? – осторожно поинтересовалась девушка. – Всё же столько платков связать – сколько терпения нужно?

– Как же не торговаться на ярмарке? Это же никакого удовольствия! К тому же, думаешь, это его жена вязала? Нет! – Конни с любовью прижимала к себе кулёк с добычей, хищно посматривая на другие палатки. – Это где-нибудь на рыночной площади будут продавать товары собственного производства, а этот торговец, зуб даю, держит свой магазин где-нибудь на центральной. А сам встал сегодня здесь только затем, чтобы проконтролировать, что драгоценные клиенты остались довольны. Да, к тому же… – приостановившись около лавочки с разноцветными бусами, женщина провела по ним рукой, делая вид, что рассматривает, а сама бросила взгляд на лавочника, – таким взглядом женатый бы не провожал мою фигуру.

– Ты хочешь сказать, что женатые не смотрят на красивых женщин? – саркастически протянула Марианна.

– Смотрят, ещё как смотрят! Но не так прямо… За сколько отдадите эти бусы?

Улыбнувшись, Марианна потерялась в сверкающих камушках. Здесь не было драгоценных, но это не делало их менее красивыми и притягательными.

– Вот эти чудесные бусы подойдут к вашим глазам, – перед взором девушки показалась мужская рука, держащая прелестное аквамариновое украшение.

Виконт Ланс Уолш был мил, скромен и воспитан. Он сносно танцевал и прекрасно разбирался в цветах. Его букет был очень тонко подобран, чтобы выразить его заинтересованность.

– Виконт, добрый вечер!

– Мадемуазель Марианна, мадам Констанция, – поклонившись, он снова вернулся взглядом к Марианне.

– Ваши цветы прекрасны, благодарю, – от простой похвалы парень зарделся и отвёл взгляд. Марианна не знала его точного возраста, но подозревала, что они – ровесники. Ещё на балу она отметила его высокий рост и худощавость, мужчина слегка сутулился, словно стесняясь. Его рыжие волосы были тщательно зачёсаны и разделены по проборам, а по-детски наивные карие глаза смотрели с щенячьей надеждой.

Отведя взгляд, он быстро бросил две монеты торговцу.

– Это вам, – после чего, не дожидаясь ответа, откланялся.

– И что это было? – непонимающе смотрела ему вслед девушка, перебирая бусинки.

– А это, моя дорогая, было то, что женщине перед тем, как выходить замуж, нужно как минимум десять раз всё взвесить. Его отец был гуляка и дебошир, поколачивал и мать, и его… когда приезжал в дальнее поместье, в которое услал жену после того, как она понесла. Но судьба была к ним благосклонна, и глава семейства лет… шесть назад полёг на поле боя, а жена оказалась весьма умной женщиной. Не дала себя снова выдать замуж, и стала сама управлять землями до совершеннолетия сына. Так что из него выросло то, что выросло. Могло быть и хуже.