– Мы едва знакомы, неудобно сваливать на тебя все.… Есть аптечка? У тебя кровь.

Леон дотронулся до моей скулы, которая пульсирующей болью напоминала о том, как впечаталась в стекло.

– Медицинскую помощь окажем друг другу дома, – его взгляд стал мягче. – А пока можешь поблагодарить меня за спасение. Мне будет приятно.

– Спасибо, Леон.

На душе потеплело. То ли от слова «дом», то ли от того, как он это произнес.

Я взглянула на него и поняла, что он ждет от меня вовсе не дружеского рукопожатия… Неужели? Ох, что же сердце-то так застучало? Леон закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Мне пришлось привстать, чтобы дотянуться губами до его щеки. Он подхватил меня, и я оказалась на его коленях. Долгий поцелуй вначале обжег, а потом затуманил разум. Сочетание мужской харизмы, дорогого парфюма и привкуса бабл гам окончательно деморализовало меня.

Леон провел рукой по моей груди, которую ничего не прикрывало. Скользнув взглядом по обнаженным округлостям, он покачал головой.

– Случайных встреч не бывает, – прошептал он и тоже попробовал собрать остатки рубашки в одно целое. Не получилось. – М-да. Я что-то совсем вымотался. Доверься мне и больше не обманывай. Хорошо? А теперь поехали домой.

Я, зачарованная его силой и обаянием, согласно кивнула и вернулась на место. В голове проносились шальные мысли о том, чем может закончится этот вечер, но меня, после того что уже случилось, это не пугало. Леон притормозил у одного из небоскребов на Першинг-сквер и подал мне плащ.

– Будет лучше, если ты оденешься.

Мой спаситель одной рукой придерживал меня за талию, а в другой держал платок, которым прикрывал свою щеку. Мы миновали консьержа и взлетели в лифте на самый верх. Жилище Леона занимало весь этаж. Я никогда не была в таком роскошном пентхаусе и замерла на пороге с открытым ртом. Ему пришлось меня слегка подтолкнуть.

– Проходи, раздевайся, можешь даже совсем, – голосом искусителя прошептал он на ухо, слегка касаясь щетиной щеки. По мне будто пробежал электрический разряд, но я не сдвинулась с места. Я бы простояла так до Судного дня, если бы Леон не взял инициативу в свои руки.

– Иди за мной, моя прелесть.

Он притормозил у холодильника и достал два пакета со льдом, а из шкафчика – аптечку. Я обработала его царапины, а он внимательно осмотрел мое лицо и затылок. Констатировав, что ничего страшного нет, Леон выдал мне полотенце с футболкой и отправил в душ.

Мы сидели в гостиной, прижимая к ушибам холод и согреваясь виски изнутри. Спина утонула в мягкой диванной подушке, а мои ноги Леон укутал в плед.

Маленькими глоточками я отпивала обжигающий напиток и уже другими глазами изучала черты своего спасителя. С виду он такой безобидный, белый и пушистый, а трех здоровых, пусть и пьяных мужчин отправил в нокаут. В его красивом лице я заметила асимметрию. Небольшое искривление на спинке носа наводило на мысль о давнем переломе, а бугорок на нижней губе свидетельствовал о некогда неправильно наложенном шве. Это не бросалось в глаза, но выявлялось при детальном рассмотрении. Разбитые костяшки пальцев, позволили мне предположить, что за спиной у Леона серьезное увлечение боксом, а может, боями без правил. Не похож он на паиньку, невзирая на ангельскую внешность и стать. Он старше лет на пятнадцать, не меньше. У меня отсутствовал опыт близких отношений с мужчинами, но я теперь совершенно точно понимала, что вечер не закончится просто так.

Моя первая любовь была безответна. Почему так получается: за тобой вьется рой поклонников, а ты рыдаешь в подушку из-за одного-единственного негодника, который знать тебя не хочет? Вернее, хочет, но не часто, не навсегда. И ты, веселая и быстрая на ответ и шутку, как видишь его, начинаешь нести ахинею, а то вовсе не можешь выдавить из себя ни слова…