— Простите мне мою резкость, княжна, но я повторю свою просьбу: оставьте меня одну! — прозвучало это грубо, но девушка не жалела об этом, она демонстративно отвернулась от княжны и нетерпеливо ожидала, когда дверь за ее спиной издаст характерный щелчок.

Настя сидела напротив окна, опустив руки на колени, спина прямая, плечи расправлены, солнечный свет касался бледного лица, по которому без единого звука катились слезы.

Девушка почти ничего не видела, только мутные серые тени, однако она старательно пыталась дышать этими теплыми лучами, всем сердцем хотела согреться в них, мысленно представляла, как меняется облик незнакомой комнаты, когда солнце оживляет все вокруг своим светом.

Но холод никуда не девался, он оседал в груди колючим инеем, и ей хотелось закутаться во что-нибудь теплое и спрятаться от целого мира.

Дверь распахнулась неожиданно, с громким хлопком и характерным ударом о стену и так же резко и громко закрылась уже в следующее мгновение.

Настя вздрогнула и обернулась, но, конечно же, никого не увидела. Торопливо вытерла мокрые щеки тыльной стороной руки и прислушалась.

В комнате раздались несмелые шаги, а потом послышалось частое и тревожное дыхание в перерывах с жалобными всхлипами, детскими всхлипами.

— Помогите, пожалуйста! — тонкий голосок ребенка заставил сердце Насти пропустить один болезненный удар и тут же ускорить свое биение.

— Что случилось, малышка? — произнесла она тихим ласковым голосом.

Ребенок тут же оказался перед ней, коснулся теплыми доверчивыми пальчиками ее руки.

— Мой папа очень злится, он накажет меня! — произнесла кроха и начала плакать.

— Как тебя зовут? — осторожно спросила Настя, сжимая в своих ладонях ручку незнакомой девочки.

— Лена! Спрячьте меня, пожалуйста! — пролепетала девочка, все еще всхлипывая.

— Ну, что же ты плачешь, Леночка! Твой папа наверняка тебя очень любит, он просто немного рассердился, такое случается с родителями, это не страшно! Сбежать и спрятаться от него - не самая лучшая идея, это огорчит его еще больше! — она осторожно погладила ребенка по голове.

Судя по голосу и росту, девочка была совсем юной, однако очень хорошо и разборчиво говорила.

— Мой папа всегда злой! — пожаловалась кроха.

— А мама? Она защищает тебя, ее здесь нет?

— Моя мама умерла, — очень по-взрослому произнесла девочка.

Очевидно, что никто не рассказывал ей трогательных историй про жизнь на небесах, откуда родительница наблюдает и оберегает день ото дня свое чадо. И, возможно, она совсем не помнила своей матери.

— Спрячьте меня, тетенька, ну, пожалуйста!

Настя окончательно растерялась, позволила девочке прижаться к ней и несмело обняла малышку.

— Тебя никто не обидит, успокойся!

В это момент дверь снова распахнулась и снова с характерным стуком о стену.

— Елена! Немедленно прекрати прятаться! Иначе мне придется наказать тебя! — прозвучал угрожающе злой голос отца девочки.

Они обе вздрогнули и замерли. Малышка снова принялась жалобно всхлипывать и плотнее прижалась к Насте. Девушка сразу же узнала мужчину, и это неожиданно вызвало в ней целую гамму чувств: она решительно не могла позволить ему обижать собственную дочь.

— Вы пугаете ребенка, Игорь Степанович! — придав голосу строгости и надменности, произнесла Настя, всем телом разворачиваясь к входной двери, где по ощущениям и находился озадаченный граф. Он явно не ожидал встретить здесь кого-то помимо своей беззащитной дочери.

— Анастасия Сергеевна!? — уже заметно мягче произнес граф.

— Как видите! — хмыкнула девушка.

— Елена сбежала от меня, а я сегодня крайне занят и не могу бегать по всему дому, разыскивая ее и уговаривая подчиниться! — раздраженно оправдывался мужчина.