Он несколько мгновений стоял в проходе и рассматривал изящную длинную шейку своей новой знакомой, не решаясь так просто уйти. Почему маленькая княжна и ее престарелая родственница вообще решились оставить без присмотра это хрупкое и очаровательное создание?

Поддавшись порыву, он сделал два шага к ней, и, склонившись и едва касаясь теплым дыханием нежной кожи, прошептал:

— Я был рад нашему знакомству, Настя!

Он заметил, как она напряглась, как покрылась мелкими мурашками мраморно-белая кожа, как задрожала маленькая жилка на ее шее, выдавая беспокойство графини.

— Надеюсь, мы еще встретимся! — снова прошептал он.

Она глубоко вздохнула, явно намереваясь что-то ответить ему, но Константин поспешил исчезнуть. Странное чувство поселилось в его сердце, некогда потерянное и забытое. Он был уверен, что повстречал женщину, чья боль никогда бы не принесла ему удовольствия.

6. Часть 1. Глава 5

Алиса

Чувство тревоги несовместимо с чувством свободы.

О. Уайльд

Алиса надеялась не задерживаться в родном городе, быть от него как можно дальше. Думала, что они с тетушкой немного передохнут, сменят карету и отправятся в путь. Однако обстоятельства изменились. Оказалось, что та самая невеста Алекса сейчас тоже остановилась здесь и вот уже неделю пребывала на лечении у местного светила медицины.

Она узнала, что бедняжка недавно почти полностью потеряла зрение. Алиса была шокирована этим фактом. Она боялась даже представить каково это – потерять все практически в одночасье.

Отчего-то Алиса заранее испытывала к девушке некоторую неприязнь, думала, что встретит глупую дурачку, которая гоняется за призраками и пытается женить на себе ее друга. Раз уж тот так скоропостижно сбежал от нее на службу – дело тут точно нечисто.

Но на деле графиня Серова оказалась совсем другой. Это была красивая, умная девушка с неизменной печатью грусти на лице. Она держалась несколько скованно и замкнуто, казалась холодной и равнодушной. Вот только Алиса уже научилась видеть дальше того, что лежит на поверхности и сумела отчасти понять причину черствости и молчаливости графини Анастасии. Это было чем-то вроде способа самозащиты: она отчаянно пыталась выглядеть сильной и самостоятельной, не поддаваться панике и не допускать жалости в свой адрес. Это заслуживало уважения.

Вечером, когда они сидели в гостиной уютного дома, который на время своего визита арендовала девушка, Алиса предприняла попытку сблизиться с новой знакомой.

— Скажите, графиня, какие прогнозы дает вам доктор, есть ли у вас шанс, что зрение снова вернется? — она очень старалась не смотреть в подернутые серой дымкой глаза невесты Алексы, потом вспоминала, что девушка все равно не увидит ее любопытных и сочувствующих взглядов, и отчего-то краснела.

Графиня грустно улыбнулась, слегка наклонила голову в сторону собеседницы и спокойно и очень сдержанно произнесла:

— Мисье Лареш убежден в том, что я больше никогда не буду видеть!

Алиса восхищалась графиней, которая смогла произнести эти слова с таким достоинством и твердостью. Она заметила влажный блеск ее зеленых глаз, однако девушка смогла совладать со своими чувствами, а вот сама Алиса испуганно прижала руку к груди и на мгновение почувствовала нехватку воздуха: таким страшным показался ей приговор доктора.

— Мне очень жаль, — севшим голосом проговорила она.

— Все в порядке, я была готова к этому и почти привыкла. Жить во тьме страшно и очень сложно, но, уверяю вас, это возможно! — девушка улыбнулась Алисе вежливой, немного снисходительной улыбкой.