Всё равно мне было жутко неуютно!

Наконец, толстый ржавый ключ повернулся в замке, и я сползла по двери на пол.

— Спасибо, — раздался тихий голос у меня над головой.

— Ненавижу! — подобрала я подходящий ответ. Не его, конечно, а всю эту жизнь в целом, но высказать за всё хорошее хотелось именно ему.

И зачем я только вмешалась в эту историю?! И за кого впряглась! Ну свернули бы они ему шею — и всего делов.

Веселье снаружи прекратилось, когда мужики, судя по запаху далеко не трезвые, осознали, что добыча выходить обратно не собирается. Теперь в дверь колотили, выкрикивая угрозы.

Я встала, быстро зажгла лампу и осмотрелась, собираясь с мыслями. У меня всегда был план побега на случай облавы, только в этот раз я надеялась, что он не пригодится так скоро, мастерская была совсем новой, на этом месте я работала чуть больше года. Иногда приходилось переезжать, чтобы не проколоться. Мужики за дверью подзадоривали друг друга, надежды, что они уберутся восвояси, у меня не осталось, а кто-нибудь из соседей вот-вот позовёт караульных.

Я протиснулась в угол за столом, надавила на доску и выудила из подпола полупустую сумку со сбережениями. Быстро пробежала вдоль полок и закинула в неё всё самое ценное. Перекинула длинную, широкую лямку через плечо.

О мастерской можно было забыть. Завтра здесь всё на ушах будет стоять, полиция останется дожидаться хозяина, потом проверять начнут. Конечно, домик я снимала по поддельным документам, девушке требовалось разрешение отца, а моим «отцом» мог быть любой желающий подзаработать без лишних вопросов. Такие легко находились в вечерних игровых залах, те, что уже успели спустить деньги, но ещё не сдались.

Теперь можно было выбросить и моё последнее разрешение, всё равно придётся начинать сначала. Это если меня ещё сегодня не прикончат вот эти обиженные элементы снаружи, стоит им только дотянуться. Скажут, что ищейку от меня защищали, только слегка не успели. За убийство низшего нелегала даже наказания не будет, ещё и грамоту выпишут, угу.

«Ладно, — решила я, кое-как успокаивая саму себя, — откроюсь в другом районе, не впервой, хоть и обидно до слёз».

Впрочем, со слезами я решила повременить.

— Идёшь, чудик?

Чудик до сих пор так и стоял перед дверью, голова у него была чуть опущена, а взгляд упирался в пол. Он сгорбился, как будто получил мешком по голове. Ну или кулаком. В несколько шагов я преодолела комнатку и ткнула пальцем ему в плечо. Он отмер и с удивлением посмотрел на меня сверху вниз, как будто впервые увидел. Расширенные зрачки добавляли ему пугающей придурковатости. Наверное, я выглядела не лучше.

— Выход во двор там, — я ткнула пальцем в сторону подсобки, но реакции от ищейки так и не дождалась. Мозги ему, что ли, последние отбили? К губе из носа спускалась капелька крови. — Я не собираюсь тебя тащить, можешь оставаться здесь и посчитать, сколько времени им потребуется, чтобы догадаться заморозить замок, а потом сломать.

Ищейка угрозу проигнорировал, а я с раздражением осознала, что выполнить её не смогу. Нет уж, теперь бросать его здесь было поздно. На кой чёрт тогда пожертвовала мастерской? Я схватила его за стиснутый в руке амулет и дёрнула за собой. Он безразлично разжал пальцы и выпустил цепочку, но с места всё-таки сдвинулся, как будто толчка и не хватало. Не оглядываясь, я побежала в подсобку. Задержалась у ведра с водой, намочила первую попавшуюся тряпку и сунула её горе-ищейке в руки.

— Нос заткни, заляпал всё.

Как будто это ещё имело значение. Я не смогла сдержаться. Злость и возмущение распирали меня изнутри, проходили по телу волнами, задерживались в голове и в сердце. Ненавижу. Ненавижу!