─ Но это же несправедливо, ─ возмутилась Хоакина и запнулась. А потом сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. ─ Зачем ты вспомнил жениха, с которым я расторгла помолвку? И откуда тебе знать, как я с ним держалась? Собирал сплетни по всему Аройо де Оро?

─ Твоя бабушка рассказала, вдовствующая маркиза Лемос, ─ пожал плечами Фернандо. ─ Полагаю, я ей понравился больше сына графа. Как и тебе тогда.

Она с вызовом посмотрела на него, и их взгляды встретились.

─ Была осень. В Аройо де Оро проходил ежегодный Большой Бал. Я ни разу не был на подобных мероприятиях. У нас в колониях все гораздо скромнее. А там балы начинались в королевском дворце и продолжались по всей столице в разных домах целый месяц. И благодаря тебе я попал на прием к твоему дяде-маркизу. Мы открывали бал и танцевали фандаго. И после вдовствующая маркиза сказала, что никогда не видела танца идеальнее и прекраснее. И она ничуть не удивилась, когда я вскоре сделал тебе предложение. Второй раз мы танцевали фандаго уже на свадьбе, и тут даже твоя мать и дед, кабальеро Ривера, растрогались. Жаль, что ты этого не помнишь.

Хоакина во все глаза смотрела на Фернандо, словно увидела его впервые. Получается, она сама пригласила его на прием, да еще и отважилась на танец страсти, хотя, несомненно, могла ограничиться простым фламенко. Чем же ее очаровал этот мужчина? И не только ее, но и бабушку-маркизу.

─ Я не виновата в том, что не помню, Фернандо, ─ сказала наконец Хоакина тихо и серьезно.

─ Как и я, ─ вздохнул он и провел рукой по лицу, словно смахивая паутину воспоминаний. ─ Извини, что заговорил о бывшем женихе. Вижу, тебе неприятно.

─ Он был довольно груб, и от него плохо пахло, ─ фыркнула Хоакина, опуская глаза и беря еще одну булочку. ─ Я бы все равно не вышла за него, чего бы там ни желала мама. Когда подрастет мой младший брат, она сможет заняться его женитьбой и воздать себе за неудачу со мной.

─ И тебе ни капли не жаль его? ─ чуть улыбнулся Фернандо. ─ Сколько ему уже?

─ Восемь… нет, десять, ─ поправилась Хоакина и неожиданно для себя продолжила. ─ Доктора после меня сказали маме, что у нее больше не будет детей. Первые годы она не верила и пыталась лечиться, жертвовать на церкви, даже ездила к редким на материке людям с даром. Потом смирилась. А еще через несколько лет родился брат. Наш доктор развел руками и заявил, что пути господни неисповедимы, но потом прибавил, что такое случается. Само собой, никто не был в обиде ни на господа, ни на доктора. Особенно дед. Наверняка он захочет, что внук, как и он, стал военным. А мама подберет ему знатную невесту. В общем, судьба моего брата уже предопределена.

─ Не такая уж и плохая судьба, ─ заметил Фернандо. ─ Многие бы за нее дали отрубить себе руку. Или ногу.

Хоакина хотела согласиться, но что-то мелькнуло в ее памяти, что-то, прежде казавшееся не понятным, но теперь, после последней фразы Фернандо, обретшее смысл.

─ Например, Кармен или ее муж? ─ спросила она.

Фернандо, собиравшийся подозвать тихо стоящую в углу Марию, чтобы она забрала и наполнила кофейник, застыл и повернул голову.

─ Ты что-то вспомнила?

─ Нет, ─ медленно покачала головой Хоакина и дожевала булочку. ─ Но заметила, что наряды Кармен роскошны, а сад выглядит разросшимся, и дом нуждается в покраске, как и мебель в замене. И сеньор де Вега пытался узнать у Хуана Мануэля Феррейры о судьбе унаследованной плантации. Думаю, неспроста.

─ Все верно, ─ несколько удивленно произнес Фернандо и все-таки дал знак Марии принести еще кофе. ─ Что ж, у тебя прекрасно развита наблюдательность и интуиция. Хотя я тебе уже это говорил. Плантация Хорхе де Веги в довольно плачевном состоянии вот уже много лет. Еще при его отце на деревьях завелась какая-то болезнь и погубила плоды. Помнится, мой отец и сеньор де ла Серда боялись, что она перекинется на все кофейные плантации острова. Однако этого не случилось. А у де Веги в довершении к погибшим деревьям еще и сгорел барак, в котором отдыхали в обед рабочие. С тех пор к нему неохотно нанимаются. По сути они с женой живут в долг.