– Ничего себе! А я думал наша гостеприимная хозяйка всем рада, – не удержался атаман. – А нам, выходит, повезло, что за дверь не выставили.

Настя была поражена ничуть не меньше.

– Неожиданно! – кивнула она. – Мы тут, и правда, на особом счету.

– Миледи Вилирэн, а я, кажется, придумал! – оживился незваный гость. – Я поживу в Южной башне, пока милорд Далард не уедет. Несколько дней я согласен там потерпеть. Вы только мне служанку приставьте, чтобы не пришлось самому по лестницам бегать, если чего надобно будет! А то… с моей подагрой…

– Ах, милорд Клаф, но наверху никто не жил уже много лет, – покачала головой хозяйка, – там не убрано, пыльно!

То ли этот Клаф был слишком тупым, то ли слишком нахальным, но он упрямо намёков не замечал и продолжал со смехом:

– Вы, дорогая, у меня дома давно не были. Вот там не убрано! Не беспокойтесь, миледи Вилирэн! Меня всё устроит. Поживу там недельку. А уж потом в замок переберусь. Ой, а вот и Ива! Поди-ка сюда! Миледи, отдайте мне её на время моего заточения!

– Ива, проводи милорда Клафа в верхнюю комнату Южной башни! – вздохнула, смирившись, Вилирэн. – И распорядись, чтобы вещи его принесли! Будешь пока ему прислуживать.

– Я налегке. Одна дорожная сумка с собой, – Клафа абсолютно не смущало то, что ему откровенно не рады. – Благодарю за гостеприимство, миледи Вилирэн! Я, кстати, голоден как волк. Распорядитесь подать мне обед туда! Устал с дороги, спускаться не буду. За ужином увидимся.

Довольный гость уже двинулся следом за служанкой, но хозяйка окликнула его в спину:

– Милорд Клаф, я попрошу вас вести себя прилично в моем доме. Со всеми его обитателями. Если я снова услышу от Ивы или других служанок, что вы смеете распускать руки, я выставлю вас за порог даже среди ночи. И не вспомню о том, что в нас течёт одна кровь.

– Я учту ваши пожелания, – скривился в подобии улыбки Клаф.

Хозяйка замка проводила его недобрым взглядом и только теперь заметила на скамье Настю и Ворона.

Выражение её лица изменилось мгновенно, его осветила мягкая улыбка.

Настя, приветствуя женщину, подскочила с лавки, и Ворон поднялся следом.

– Добрый день, девочка моя! Сиди, сиди, мой хороший! – замахала руками мать Даларда. – Что вы вскакиваете, словно я королева! Как спалось, миледи Дэини?

– Замечательно! Словно не в постели, а на облаках. И за платье вам спасибо! Такое красивое! – Рыжая благодарно улыбнулась.

– Да, пустяки! Носи на здоровье! Ну, а ты как, милорд Элиол? Дай-ка погляжу…

Она уже привычным жестом коснулась его лба, потом слегка взлохматила волосы.

– Жара нет. Это хорошо! Ноет плечо сильно? Как утром, или уже меньше?

Светлые Небеса, эта женщина – просто чудо! Хочется ей руки целовать с благодарностью за её доброе сердце. Эл решил: раз хочется – зачем сдерживаться, и почтительно приложился к её ладони.

– Когда я на вас смотрю, жемчужная моя госпожа, у меня совсем ничего не болит!

– Поверила бы я тебе, милый мой мальчик, кабы сама вчера не накладывала бинты, – она смотрела на него с таким умилением, словно Ворон действительно был ей родным. – Такие раны не болеть не могут! Уж я в этом смыслю – насмотрелась всякого, покуда жив был мой дорогой милорд. Ничего, до свадьбы заживёт! Ты долго на солнце не сиди! А то разморит. Тебе пока лежать надо.

Нет уж, возвращаться обратно в своё одиночество, Ворон сейчас был не готов.

– А я хотел до реки пройтись! Если миледи Дэини изволит мне компанию составить… Можно?

Ну, кто ж ему откажет, когда он с такой мольбой смотрит?

Женщина улыбнулась ласково:

– Погуляйте! Только недалеко. Скоро обед подадут. Вы, верно, уже голодны? Тебе, сынок, пока снова придётся куриным бульоном довольствоваться. А уж к вечеру, если хуже не будет, отужинаешь с нами, как мужчине положено. Я велю мясо приготовить на углях.