Настя от его слов зарделась мгновенно, попыталась что-то вставить, возразить…

Но Зинат, не слушая, гнул своё:

– Да, одна уже порадовала! Иль забыл, чем за такой цветочек расплатился? Глаз радует! Чуть там, в Эсендаре, вовсе без глаз не остался! Вон до сих пор шрам не сошёл – пол-лица было распорото! Про остальное вовсе молчу. Нет, друг, недаром у нас говорят: «Что ни баба, то беда – иль темница, иль петля!». А красивая девка – вовсе пакостное дело. Куда весь ум у мужика деется, когда красивая девка показывается?

– Да брось, Зинат! Завёл старую песню…

Вот об этом Эливерту вовсе говорить не хотелось, и он снова взялся расспрашивать старика, как тот здесь оказался.

А Зинат сделался вдруг немногословным и угрюмым: дескать, по делам. А о делах болтать – себя не уважать.

Эл не собирался из него выпытывать, и так было ясно, дорога тут ведёт в обитель прекрасной Лиэлид. Раз Зинат направляется домой, в столицу, значит у Светозарной уже побывал.

И вот что это всё значит?

Эл только теперь всерьёз заинтересовался златокудрой фавориткой короля. До этого она вызывала лишь раздражение. Его впутали в эту странную историю, из которой с самого начала хотелось сбежать, и потому, думая о Лиэлид, Ворон неизменно чувствовал злость. Но сейчас, благодаря Зинату, в душе атамана проснулись любопытство и азарт.

Неспроста всё это! Что-то замышляет эта краля! Героев на подвиги подряжает, какие-то тайные делишки с мастером поддельных бумаг ведёт. Какие?

Если учесть, что её знатное происхождение, возможно, никакое и не знатное…

А что если она решила заручиться нужными бумагами? Зачем? Кто-то усомнился в ней? Или она решила всерьёз заняться Его Величеством?

Похоже на правду. Королева должна быть идеальна со всех сторон. Вот она и «стелет себе соломку» заранее.

Ворон ещё лелеял надежду выудить из приятеля хоть какие-то сведения.

– Зинат, давай хоть по кружечке!

– Нет, нет, тороплюсь! Миледи, милорд лэгиарн, позвольте откланяться! – старик откровенно сбегал. – Ну, бывай, лис вифрийский! Ещё свидимся, тогда, может, и по кружечке выпьем, да не по одной…

Напоследок обменялись любезностями:

– Доброго пути! Доброго здравия!

– Сам не сдохни! – пожелал ему вдогонку Эл.

– Да иди ты! Вперёд меня не окочурься! А я ещё молодой, мне рано!

На том и расстались.

Друзья тоже поспешили дальше. Эливерт ещё долго размышлял над своими предположениями – да, похоже на то, что он прав. А это значит, скоро в столице может стать неспокойно. Некоторым знатным вельможам планы красавицы Лиэлид не придутся по душе, в том числе и Совету Девяти. Пожалуй, надо доложить Данкалнау.

Пока Эливерт размышлял, как это удачнее сделать, Настя отстала от него с разговорами и обсуждала кирлийскую моду со случайным попутчиком, купцом Ильхором. Вернее, болтал без умолку о нарядах торговец, а Рыжая только кивала печально. Наверное, сейчас она мечтает хотя бы об одной из перечисляемых Ильхором загадочных тканей, ведь про платье от Вириян она ещё даже не подозревает. Ничего – тем сильнее будет восторг!

Собственно, вот эрр Ильхор и стал второй памятной встречей по пути из Сальвара. Даже не он сам… Что там любопытного в купчишке?

Жадный, пугливый. Когда они его нагнали, со страху чуть за топор не схватился. Вольницу затылком почуял, перетрусил. Но Эливерт сумел успокоить, вразумить, что грабить бедолагу они не собираются. Ну, разве что на одну бутылочку винца!

Купец как раз вез кое-что к столу миледи Лиэлид. Так они и поехали все вместе.

А запомнилась и в душу Ворону запала его песенка. Песенка про радугу.