Ни один лорд никогда не рассматривал это место для поселения. Озеро быстро бы осушилось, и жители остались бы без пресной воды. Плодородной почвы здесь тоже вовек не было, а охотиться в лесу не представлялось возможным, так как на скалы нельзя взобраться. На карте континента это место обозначалось как «Мертвая Земля». Но люди позабыли, что оборотни везде способны выжить. Более крепкие, выносливые и неприхотливые.

Мои сопровождающие развернули ярко-красный флаг и подали сигнал. Вскоре за мной отправили лодку. Иного пути к лагерю не было.

Активно гребя веслами, лодочник все приближался, и я начинала понимать, какую большую ошибку совершила.

Я дала свое согласие на брак с Альфой вовсе не потому что разозлилась на Дига. Мой тренер в Скайдоре тоже был оборотнем, но это не помешало ему стать наложником графини Аррингтон. А она, как-никак, будущая королева. Меня опечалило, что Диг скрыл от меня свою сущность. Год назад я была готова убивать всех оборотней, но обучение в Скайдоре на многое открыло мне глаза. Я простила бы Дига, будь он со мной откровенен. Но была и другая причина, почему я оказалась здесь. Я дала королю клятву, что приведу принца Вермунда во дворец. У меня появился шанс выполнить свой долг. Да, потребуется немало времени войти в его доверие и убедить его пойти на сотрудничество. Но я терпеливая и настойчивая. Все преодолею и доживу до дня, когда король Эмриан на глазах всех, кто надо мной потешался, выдаст мне самую высокую награду.

Однако сейчас, глядя на место, откуда фактически нет выхода, я пожалела о своем решении. В случае опасности я даже не смогу сбежать. Альфа все продумал.

Я дотронулась пальцами до тяжелого браслета, провела подушечкой по камню с кровью и скривила губы в горькой улыбке. Это же надо было так просчитаться!

— Карета подана, мадам! — усмехнулся подплывший лодочник и стянул с головы капюшон куртки.

Я увидела перед собой одноглазого здоровяка с абсолютно безобразной ухмылкой. Через все его лицо шел диагональный шрам. Под ногтями на толстых пальцах скопилась грязь. От одежды разило несвежестью и потом. А его щетина требовала немедленного бритья, потому что он даже в таком обличии был мало похож на человека.

— Я тебя знаю, — ответила я, вспомнив, что уже видела его.

В ту Багровую Ночь, которая изменила историю Армароса, именно он со своими дружками напал на принца Вермунда и Диггарда в лесу.

— Одноглазый Раги, — угадала безошибочно. — Ты в розыске.

— Да, — кивнул он, почесав в затылке. — Меня даже разрешено убить на месте. Рискнешь, охотница?

— Рискну, — ответила я. — Как только представится возможность. И мне плевать, что ты служишь Альфе. Твои преступления не останутся безнаказанными.

— В лодку прыгай, красивая. Мне некогда обмениваться с тобой любезностями. Князь велел немедленно доставить тебя в его шатер, — последнее он сказал с откровенной усмешкой, словно я очередная шлюха, доставленная для утех Альфы.

Один из моих сопровождающих вытащил из кареты мой лук и стрелы, переложил в лодку и помог мне взойти на борт.

Отплывая от оставшейся на берегу кареты, я размышляла над тем, что много раз хотела сбежать в дороге. У меня даже были подходящие случаи. Охрана дважды прозевала меня. Один раз, когда мы остановились размяться, я ушла за ягодами и потерялась в лесу. Второй — на деревенском рынке в Тамасе. Я не убежала из-за дурацких принципов. Из-за жажды доказать всем, что женщина способна быть охотницей не хуже, чем мужчины. Вот только я добивалась признания не совсем честно. Ведь принц Вермунд был одержим именно мной, а не другими охотниками. Дамский угодник, в свое время получивший прозвище Сердцеед, не пропускал мимо ни одной юбки. Подчинить меня, единственную в своем роде охотницу, своей воле — это жирный плюс в репутации Альфы.