— Здравствуйте, — произношу я, украдкой взглянув на них и снова опустив лицо.

Элла нервно хмыкает:

— Это шутка? Сколько ей лет?

— Майе уже девятнадцать, — невозмутимо отвечает Валентин Борисович, будто называет внушительный возраст, из-за которого его дети должны незамедлительно проникнуться ко мне уважением. — Элла, проводи ее в комнату для гостей. Пока не вернется Раиса, будешь ей во всем помогать.

Она начинает потирать свои перебинтованные запястья, глазами прожигая во мне дыру. А Валентин Борисович с сыном отправляются куда-то в сторону.

— Капец, — выдыхает Элла шепотом. — Ну идем. Мама, — нарочно говорит это громче, заставив отца и брата обернуться.

— Элла, так надо! — строго наказывает ей глава семьи.

Еще раз пройдясь по мне оценивающим взглядом, кивает на лестницу и разворачивается. Я стараюсь не отставать, чтобы не злить ее. У нас впереди не просто соседство, а жизнь в одной семье. Поэтому с моей стороны будет правильно показать ей, что я не целюсь занять ее место. Она — единственная дочь своего отца. Его принцесса. Я — всего лишь фиктивная жена, заключившая с ним брак по обоюдному расчету.

— Ты русский-то хоть знаешь? — спрашивает Элла, вводя в комнату на втором этаже.

— Знаю, — отвечаю, оглядываясь.

Спальня мне нравится. Она по площади втрое больше моей прежней. Здесь много света из-за больших окон. Красивые портьеры, шикарная мебель, но без вычурности.

Я ставлю свою сумочку на комод, снимаю шубу и иду к большому зеркалу поправить платок. Валентин Борисович разрешил постепенно отвыкать от старых норм. Для начала буду открывать голову при выходе из дома. Потом совсем исключу традиционное из своего гардероба.

— Ты голодна? — спрашивает Элла. Наверное, из вежливости или ища тему для разговора. Не думаю, что ее волнует мое состояние.

— Мы кушали в самолете.

Элла указывает на смежную дверь:

— Там ванная. На первом и третьем этажах есть душ. В конце коридора два туалета. Кухня и столовая внизу. Там же гостиная, каминная, библиотека, спортзал.

— Спортзал? — удивляюсь я. Становится ясно, откуда у вечно занятого банкира спортивная фигура в его возрасте. Ему не нужно выкраивать время для посещения тренажерного зала. Он всегда под боком.

— Да. Еще бильярдная и… Слушай, это какой-то бред! — Элла мотает головой. — Какая нафиг жена?!

— Законная, — отвечаю я, избегая зрительного контакта с ней.

— Понятно, — вздыхает она. — Располагайся. Если что-то понадобится, моя комната через стену. И да, повара у нас временно нет. Обеды будут доставлять из ресторана. Лучше будет, если ты заранее решишь, что тебе привезти.

— Зачем из ресторана? Я могу готовить. Я умею, — пожимаю я плечом, но Элла больше не говорит ни слова. Молча отворачивается и уходит, оставив меня один на один с разными мыслями.

Итак, что я точно усваиваю из знакомства с Эллой, так это невозможность плодотворного общения. В ее глазах я — зашоренная нелюдимка, затворница, моль. Ей неинтересно обсуждать секреты кулинарии, эффективность пылесосов и разнообразие стиральных порошков. Ей все достается на блюдечке. Она ни к чему не приучена. И она — звезда.

Но Валентин Борисович сказал, здесь я — хозяйка. Все будет по-моему. Да и не приучена я преклоняться перед женщинами. Могу смело зубки показать, если меня задевают. Следовало помнить это правило, когда встретилась с Деши на пороге ЗАГСа, и высказать ей в лицо все, что я о ней думаю. А в голове моей ни одной доброй мысли.

Обед в самолете был скудный и невкусный. Мой муж к нему даже не притронулся. Нельзя оставлять его голодным, так что пришел мой час удивить его своими способностями.