Владимир Фёдорович, делавший вид, будто проверяет ящики неподалёку, не удержался и хихикнул. Заметив на себе взгляды, он поспешно сделал серьёзное лицо:

– Я это… пойду проверю, чтобы грузчики сюда не заходили. Мало ли что…

– Оставайтесь, Владимир Фёдорович! – позвал Михаил. – Нужен взгляд со стороны, вы же наш первый зритель.

Директор разрывался между любопытством и осторожностью, но любопытство победило. Он устроился на ящике в углу, будто зритель в театральной ложе.

Голоса актёров гулко отражались от металлических стен ангара.

– Новосельцев, объясните мне смысл этой докладной! – грозно начала Ольга.

– Э-э… Людмила Прокофьевна… это статистика по… по усушке…

– По усушке?! – она возмутилась так искренне, что Тюрин отшатнулся. – Вы хотите сказать, что наши нормативы неверны?!

Но тут он забыл текст и беспомощно захлопал глазами:

– Я… я… ёшки, что там дальше?

Напряжение спало, все рассмеялись. Даже Владимир Фёдорович позволил себе улыбнуться шире.

– Перерыв! – объявил Михаил. – Выпьем чаю и обсудим план съёмок.

Чай из предусмотрительно захваченного Катей термоса разлили по гранёным стаканам. Команда устроилась на ящиках, будто у пионерского костра.