– Надо было вместе сбежать. Играли бы в оперетках, на пару. Старичок и простушка.

– Почему ты вернулась?

– Голод пригнал, мой ангел. Шоу провалилось, больше работы не было. Ты никогда не голодал?

– Неужели ты ничего не ела?

– Ела, один приятель кормил, истинный ягненок. Водил в кафе и рассказывал про свою девицу. Отец отослал его в Англию, чтобы он с ней не виделся. Он американец, но – вот странно! – фамилия у него такая же, как у нас.

– Кобболд?

– Не Шортлендс же!

Графу стало интересно. С некоторых пор это имя запечатлелось в его сердце.

– Хотел бы я знать, связан ли он с моим занудой. Какой-то Элл ери Кобболд все время шлет мне из Нью-Йорка письма и телеграммы. А сегодня он подговорил дружка, чтобы тот позвонил мне пораньше и запел в самое ухо. В семь часов! Ты только подумай. Ровно в семь. Часы над конюшней пробили – и пожалуйста.

– Насколько я понимаю, Стэнвуд – его сын. Он говорил, что они живут в Нью-Йорке или где-то поблизости. Так вот, он меня спас, но я все равно не выдержала.

– Пошла бы еще куда-нибудь. Ты такая красавица!

– Что ты, я ползти не могла. И ждать – тоже.

– Совсем денег не было?

– Совсем.

Лорд Шортлендс с пониманием кивнул.

– То-то и оно. Что ни возьми, нету денег. Вот, скажем, если бы у меня было двести фунтов, я бы женился на миссис Пентер.

– Знаю, она мне говорила.

– Хочет завести кабачок. Отдохнуть от трудов на склоне жизни. Что ж, это понятно. Женщине нужен дом со всеми финтифлюшками. Но мне-то, мне каково? Где я раздобуду деньги? А Спинк не дремлет. У него кое-что есть. Этот Блейр ему сунул фунтов пять, меня чуть не стошнило. А прошлогодние американцы? Тоже, я думаю, озолотили. Да, к цели он ближе.

– Заметь, он играет на скачках.

– Верно. А вдруг много выиграет?

– Миссис Пентер говорит, что он все время проигрывает. Это ей не нравится. Муж должен быть надежным.

– Она сама сказала?

– Да. Я заходила к ней попрощаться и хлопотала за тебя. Ты знаешь, у нее была несчастная любовь. Кто-то ее обманул, и она ищет надежности.

– Хочет прислониться к крепкому стволу?

– Вот именно. Я тебя расписала, но ты ей и так нравишься. «Ваш папаша, – говорит, – не такой красивый, как мистер Спинк, и не такой обходительный, он попроще, зато верный человек».

– Ха!

– Словом, иди вперед. Плюнь ты на эту красоту! Душа, вот что главное, а у тебя ее сколько хочешь. Поверь, мой ангел, ты выиграешь.

Граф был польщен, но не решился отбросить сомнения. Когда живешь так, как он, становишься реалистом.

– Если, – напомнил он, – раздобуду двести фунтов.

– Что ж, попробуем.

Зазвонил телефон. Теперь граф смелее поднял трубку.

– Это тебя.

– Майк?

– Да. Спрашивает, получила ли ты письмо.

– Получила. Передай ему: «Нет».

– Нет?

– Вот именно.

– В каком смысле?

– Он поймет, не бойся.

– Письмо получила, – сообщил лорд Шортлендс трубке, – и просит сказать: «Нет». А? Сейчас-сейчас. Он хочет знать, изменила ли ты прическу.

– Не изменила.

– Не изменила. А? Я ей передам. До свидания. Он говорит, очень хорошо, а то не будешь похожа на ангелов Боттичелли. А что значит «Нет?»

Терри засмеялась.

– Он спрашивает, выйду ли я за него.

Лорд Шортлендс по мере сил уподобился заботливому отцу.

– Выходи, – сказал он. – Надо же выйти замуж.

– Вообще-то надо.

– Ты подумай, что это значит. Свобода. Сво-бо-да. И потом, ты не будешь смотреть на ров.

– Адела хочет, чтобы я вышла за Блейра.

– Не стоит.

– Я и не выйду.

– Молодец. Ров рвом, но не за такую же цену!

– Это верно. И потом, он женится на Кларе.

– Батюшки! Он об этом знает?

– Пока – нет.

Граф немного подумал.

– А ты права. Она мне чуть голову не откусила, когда я его назвал пузатым оболтусом. Помню, я удивился. Что ж, спасибо, что тебе он не нравится.