Боюсь, и к этому никак нельзя подготовиться, твою мать.

— Что? — коротко и по существу.

— Кажется, есть след, — облегчение как горячая лава, затапливает сверху вниз, я понимаю, что пока еще рано радоваться, но это уже первый шаг. Самый, ска, сложный, самый долгий и тяжелый. Теперь нужно просто потянуть за конец, чтобы размотать след.

Теперь эта падла никуда не уйдет от меня.

— Говори, — нетерпеливо поторапливаю его, Дамир идет к стоянке, я подстраиваюсь под его шаг. Да что уж там, мы бежим почти, и я не помню, когда последний раз мы бегали с ним вот так, по делам, как два армейских сопляка.

— По камерам вычислили, кто письмо принес, нашли тачку, пробили номера. Ее видели в районе старых гаражей, я отправил туда ребят, прочесать территорию.

— Гоним туда.

Сажусь сам за руль своего гелика, ныряя в его черное нутро. Снова стартую с места, не давая движку разогреться, некогда.

— Нужны еще люди, — говорю Дамиру, но он знает все без меня.

— Пять машин уже в том районе, остальные скоро будут.

У меня нет большой армии, я не предводитель татарского ига, но есть люди, на которых я должен положиться. Несмотря на свое недоверие, здесь я вынужден смириться с тем, что в одиночку не справится даже Рембо.

Мчу на красный, насрав на правила дорожного движения, до гаражей минут тридцать, я доеду за пятнадцать. Пока обсуждаем с Дамиром план, как расположиться на месте, ему снова звонят.

Мой мобильный благополучно прохерен где-то в офисе, я думаю, оно и к лучшему. Если его отслеживают, то пусть считают, что я сижу там, как приклеенный.

Наверное, нужно было бы взять и не свой автомобиль, но об этом поздно жалеть сейчас.

— Без нас ничего не предпринимать, — рявкает Дамир в ответ своему собеседнику, я на мгновение смотрю на него, отвлекаясь от дороги. Дамир поворачивает голову ко мне и говорит:

— Они слышали детский плач. На территории есть ребенок.

И я вжимаю педаль газа до упора так, что кажется ещё немного, и мы взлетим, но даже это — слишком медленно.

Лея там.

Моя… дочь. И я сделаю все, чтобы вернуть ее домой.

Даже если мне придется вскрыться кишками наружу.