Я не жажду больше продолжения того, что было только что между нами, сейчас мне хочется охранять свою территорию от вторжения.

Но то ли чутье срабатывает у Карины, то ли она испытывает все то же самое, но ко мне не лезет. Уходит, закрывая дверь, а я остаюсь, пытаясь понять, что это было.

Вырубаю воду, выхожу. В открытой дверце стиралки — скомканная простынь, которую принесла Карина.

А у меня сердце сжимается, так это неправильно, так это по-домашнему, как не должно быть.

Я вытираюсь насухо, выхожу из ванной, минуя спальню, иду на кухню. В приоткрытое окно свежий ветер задувает, я открываю холодильник, наливаю себе целый стакан ледяного сока и пью его залпом, ощущая как сводит скулы.

А потом наливаю во второй стакан и оставляю его рядом.

Один-один, мать вашу, один-один.

9. Глава 9

Карина

Сабиров уходит, а я лежу, уткнувшись лицом в простынь. Все тело горит, я ощущаю каждой клеткой отметины его прикосновений. Низ живота ноет.

У меня нет сил, чтобы встать, соскрести себя с кровати и подняться. Я выпотрошена.

Несколько минут лежу, прислушиваясь к звукам.

В ванной комнате слышен шум воды. Я думаю о том, что мне тоже нужно в душ.

А еще — что раньше мы принимали его вдвоем.

Но сейчас, после случившегося, мне даже в голову не приходит мысль, чтобы залезть к Сабирову, я и так достаточно солировала в этой партии.

Черт.

Это даже не желание было, а потребность. Мне было нужно, чтобы Сабиров меня касался, чтобы сжимал до боли, чтобы заставлял чувствовать, что я есть.

Что ж, с этим он справился на отлично. Синяков на коже полно.

Я переворачиваюсь с живота на спину, ощущая липкую влагу на теле. Постельное белье перепачкано, я стаскиваю его с кровати, иду в ванную.

Он стоит под душем. Высокая фигура, широкие плечи. Смотрю на него сквозь стекло душевой кабины, испытывая неудобство.

Господи, почему Арслан такой?

Почему он не родился в семье каких-нибудь интеллигентов, не пошел учиться в престижный вуз и не стал топ-менеджером в нефтяной компании?

Как угораздило его увязнуть в криминал?

Он учился совсем другой науке и в других местах. Даже диплом о «вышке» у него купленный, но его уму остается только завидовать, таким, как Сабиров, дипломы ни к чему.

Сглатываю скопившуюся на языке горечь, выхожу, оставив грязное белье. Я успела сегодня изучить дом достаточно, чтобы найти гостевую комнату, перебраться туда со своими вещами.

Теперь мне не придется стеснять Арслана, ночуя в его спальне.

Достаю из сумки влажные салфетки, вытираюсь ими, надеваю сменное белье, чистую футболку и шорты. Нога по-прежнему болит и выглядит ужасно, но я на таблетках: ходить могу, хотя, наверное, не стоило бы.

Падаю на кровать, на все эти движения ушли остатки энергии. Прежде чем вернуться к разговору с Арсланом, нужно хотя бы пару минут

Потолок над головой привычно вращается.

Снова все мысли о Лее. Мне стыдно, что пока она там, я здесь испытываю оргазмы с ее отцом; и пусть творящееся между нами не удовольствия ради, а для того, чтобы не сгорели предохранители, факт остается фактом.

Чувство вины настолько тяжело, что кажется, еще немного и оно раздавит меня. Я заставляю себя подняться и отправиться на поиски Сабирова.

Мы должны поговорить с ним.

Он пытается скинуть ответственность на меня, хотя и сам прекрасно понимает, в чем дело. Если бы я родила ребенка от простого парня, никому бы не понадобилось похищать Лею и шантажировать нас.

Его.

Все это направлено на Сабирова. Я давно не в курсе его дел, мне не понять, кому он перешел дорогу, хотя уверена, врагов у Арслана наберется достаточно, их он наживает мастерски.