Я заглядывала тогда под пеленку — памперс, который казался просто огромным, тонкие ножки, пальчики на ногах такие крохотные, как бусинки. Как на них ногти стричь, не представляя? Я в ладошку ее просунула аккуратно свой мизинец, и Лея сжала крепко, с силой, которую просто не ожидаешь увидеть у такого хрупкого создания, которому всего несколько дней отроду.

— Папа, наверное, восточных кровей? — с улыбкой спросила медсестра, забирая у меня развернутую дочку, — вон кудри вьются какие.

— Татарин, — кивнула я, хотя не хотела ничего об Арслане говорить, хоть кому-то. Но там, в роддоме, это казалось безопасно. Сколько на свете татар? Не один Сабиров ведь. Это сейчас любой вопрос, любое совпадение подозрительно.

— Ну, может поменяются еще, станет блондинкой, как мама, — подмигнула девушка и Лею забрала.

Дочка и вправду поменялась: на смену темным волосам пришли рыжие, она взяла много от меня в детстве. Только повадки и черты характера — отцовские, упрямые. Я не думаю о том, как отреагирует на нее Арслан. Это норма — любить маленьких детей, которые имеют к тебе какое-то отношение, или хотя бы, тепло общаться. До дочки я чужих малышей побаивалась, не знала, что с ними делать, да и не тянуло как-то. С ней изменилось все.

И у Сабирова изменится. Пусть только найдет ее и вернет.

Сабиров

— Это все, что нарыл?

Передо мной тонкая пачка, в которой сведения о последних двух с половиной годах жизни Карины.

Информации не так много, всего пару листов печатного текста.

Дату, когда родилась ее дочь, я уже знаю. И в уме считаю прекрасно. Теоретически вероятность того, что Лея моя дочь весьма и весьма большая. Вопрос предохранения Карина решала самостоятельно, пила таблетки, но ничего не дает стопроцентной гарантии, кроме воздержания. А наша с ней половая жизнь была очень и очень активной.

Ну и нафига я об этом подумал? Флешбеки такие яркие и максимально неприличные, я встряхиваю головой, словно пытаюсь стряхнуть их, как пес назойливых блох.
Не вовремя, к черту все.

Три раза перечитываю строки, а сам пытаюсь найти в них то, что там не написано. Причина, по которой Карина сбежала, прихватив бабки. Бабок было не жалко, для нее я их не считал. Для чего зарабатывал? Для своей женщины, для ее комфортной жизни.

Нашей комфортной жизни.

Но она не жила на широкую ногу. Снимала стремные хаты, глядя на которые я не мог понять, как Принцесса могла в них жить? Карина, которая морщила свой хороший носик, брезговала всем, что не соответствует ее уровню. Нет, конечно, это был не клоповник, в таких квартирах можно жить нормально, счастливо даже.

Но если ты не вкусившая все прелести жизни Карина Варламова.

И снова смутное беспокойство, рождающее раздражение. Так ли я хорошо знал ее?

— Мужчины?

— Не удалось никого обнаружить, — пожимает плечами Дамир.

В комнате накурено, от сигаретного дыма мутит. Я раздавливаю окурок в пепельнице, поднимаюсь, распахивая окно на всю ширину. Здесь, в помещении, работает кондиционер, там с улицы тянет августовским зноем. Стою немного, оглядывая с высоты седьмого этажа парковку под окнами. В этот час машин уже мало, все разъехались.

— Ты бы не стоял так, — говорит Дамир, подходя ближе. Окидывает быстрым профессиональным взглядом округу, — как на ладони.

И плавно отталкивает меня в сторону.

Отхожу нехотя, по факту он прав, но это тоже бесит. Вообще, бесит все. Отсутствие нормальной информации в первую очередь. Я все еще играю с врагом вслепую, кто этот чертов Мориарти, решивший разыграть против меня партию?

Я, наверное, впервые в жизни загнан в такие условия. Когда слишком поверил в себя, в свою силу и власть, но судьба подсекает тебя на самом ходу.