― Я очищу твое имя. Скажу, что тебя подставили. Поставлю тебя главным в расследовании этого дела. Ты найдешь истинных убийц. Удовлетворен?

Я откидываюсь на спинку сиденья.

― Ты ведешь переговоры, как ребенок. В клане все заподозрят, что тебя заставили это сделать насильно. Тебе нужна причина получше, чтобы очистить наши имена. И что может быть лучше причины, чем союз под названием "ты и я в одной команде?"

Он знает, к чему это ведет. Его руки сжимаются в кулаки.

― Нет, ты не можешь..

― Ты отдашь мне свою дочь замуж. Старшую. Кажется Лилиана?

― Лилиэн, ― яростно поправляет он. ― Ты с ума сошел? Я разорву тебя на куски, прежде чем добровольно отдам тебе ее.

― Ты думаешь, что у тебя есть выбор, ― замечаю я с удивлением и смотрю на своего брата. ― Коул, у него есть выбор?

Коул ухмыляется.

― Нет, брат.

― Прекрати это, ― Морено стискивает челюсть. ― Я дам тебе все, что угодно. Но никогда я не отдам тебе свою дочь.

― Но именно поэтому я хочу ее, ― я натягиваю пиджак, чувствуя, что наш разговор подходит к концу. ― Потому что она - единственное, что ты боишься потерять.

― Что она подумает? Я защищал ее всю жизнь от этого дерьма, а теперь отдаю в руки убийцы? Она не дура, и начнет подозревать.

― Это будет моей проблемой, когда она станет моей женой, как бы это ни было прискорбно. Но скажи мне - она будет в безопасности со мной или с кланом, который узнает все о тебе?

Он напрягается, и я вижу поражение в его глазах. Это момент, когда он осознал, что его мир вот-вот развалится на части и что я - единственный, кто несет за это ответственность. И он не в силах это остановить.

Мои губы кривятся.

― Ты действительно думаешь, что мафия простит твоим дочерям твои грехи? Вы все трупы. Так что выбирай свой яд - мертвую дочь, или дочь, которая принадлежит мне.

― Это не может.. ― его голос хриплый, в нем паника. ― Ты не можешь этого сделать. Только не Лилиэн. Не моя девочка.

― Это довольно мило. Может ты попробуешь меня умолять?

Коул смеется, глядя на Морено холодным взглядом. Это то, чего мы так долго ждали. Видеть, как этот засранец умоляет у наших ног, подчиняется нашему приказу. И осознавать, что это только начало.

― Пожалуйста, ― хрипит Морено. ― Смилуйся. Будь милосердным.

Милосердие? Милосердными были те, кому было чего бояться и что терять. У меня же нет ни того, ни другого. Когда ты пережил кошмары, и видел настоящие ужасы, у тебя нет никакого милосердия, потому что вам его тоже никто не давал.

― Нет, ― юмор в моем тоне куда-то пропал. Как бы это ни было забавно, встреча лицом к лицу с этим хуесосом не сулит ничего хорошего. ― Свадьба состоится в конце месяца. Я приму все затраты на себя и необходимые меры, чтобы показать нашим собратьям по семейству, насколько искренне я отношусь к этому союзу. Ты объявишь о нашей помолвке и скажешь клану, что это акт мира, чтобы исправить свою ошибку. Потому что, если ты не сделаешь этого...

Я снова придвигаюсь к нему. Морено смотрит с презрением, но я вижу глубже. В этот момент он чувствует себя уничтоженным. И теперь мне осталось уничтожить всех, кого он любит.

― Добро пожаловать в семью, stronzo, ― Коул взъерошивает волосы Морено с еще одним смешком, а затем выходит из машины. Я следую его примеру, захлопывая дверь как раз в тот момент, когда вижу, как Морено в гневе бьет кулаком по рулю, даже не потрудившись принять еще одну попытку борьбы.

Даже худшие из грешников знают, когда они проиграли.

Люди Морено наблюдают за происходящим издалека. Забавно, как они медленно тянутся к своему оружию, но не делают никаких поспешных движений. Если бы Морено хотел нашей смерти, он бы отдал приказ. Но никаких приказов отдано не было, и они уже знают, что с ними произойдет, если они попытаются открыть огонь.