Семья, подумалась ей. Семья – это те люди, которые всегда тебя примут. Любой. Такой, какая ты есть. Что бы ни случилось. И всегда будут на твоей стороне. Как ее бабушка – там, в прошлом.

И она искренне обняла тиссе Торию в ответ.

– Спасибо, – шепнула она. И уже едва слышно добавила – почему-то по-русски – то, что до сих пор не могла произнести ни разу в новой жизни. Слишком громким, ценным и важным казалось это слово, слишком много оно значило. – Мама.

12. Глава одиннадцатая. Эффектное прибытие

– Имей в виду, Кот, – назидательно говорила Ида, застегивая на драконе последний ремень, – если станешь безобразничать, я с тобой неделю не буду разговаривать! Да-да, и не фыркай мне! Никакого высшего пилотажа! Нести нас – нежно! И аккуратно! Укачаешь мне сестру – пеняй на себя!

Надо сказать, Ада и Котангенс косились друг на друга примерно с одинаковым презрительным недоверием, но деваться им друг от друга было некуда. На семейном совете было решено, что, раз уж у семьи Виленто есть такое замечательное транспортное средство, то девочки отправятся в академию на драконе, и никак иначе. Тем более что дядюшка на своем самолете, тепло попрощавшись с семьей брата, отбыл уже к собственным жене и сыну – на короткую побывку и снова в рейс.

Багаж сестер занял свое место, плотно привязанный к спине Котьки ближе к хвосту, а сдвоенное седло ожидало пилота и пассажира.

– Весточку чтобы отправили, как только заселитесь! И обязательно найдите Кея, пусть он вам там все покажет! Ада, следи, чтобы она не сидела за книгами допоздна, надо высыпаться! Ида, следи, чтобы она не пропускала занятия! И присматривайте там друг за другом! Пишите каждый день, слышите? И…

Тиссе Тория теребила в руках собственный подол и тараторила наставления безостановочно, безуспешно пытаясь скрыть волнение, отчего оно становилось только заметнее. Тисс Тристобаль добродушно посмеивался, однако тоже явно переживал. Нервничали даже слуги, столпившиеся на крыльце. Крита, кажется, и вовсе утирала глаза.

Что до Котангенса, то он нетерпеливо притопывал на месте. А вот его мать уже снесла хвостом пару кустов, на что никто пока не обратил особого внимания. Для аккуратной и деликатной драконицы это было признаком небывалого душевного смятения! Нет, понятное дело, большинство детенышей драконов окончательно покидали родительские гнезда куда раньше. Но они и летать начинали раньше – и вообще, просто не всем повезло иметь такую ответственную мать!

А вот Ада, похоже, переживала только из-за предстоящей поездки на “этой зьмиюке”. Что до Иды, внешне она являла собой единственный здесь образец незыблемого спокойствия. Нельзя сказать, чтобы она совсем не переживала, покидая дом, к которому успела привыкнуть, и семью, которую успела полюбить. Еще как переживала – может, куда больше, чем все вокруг! Но делать каменное лицо и прятать свои чувства она отлично научилась еще в прежней жизни – очень полезное умение в любых обстоятельствах, как считала она сама.

Ну… пора, что ли?

– Кот, – негромко сказала она, – лежать.

Дракошка с самым независимым видом – он гордый Кот, а не какая-нибудь собака! – улегся, вытянув лапы и давая возможность пассажирам занять свои места и пристегнуться. Ида первым делом удостоверилась, что сестра не только села, но и затянула все, что только возможно, и лишь затем уселась сама, зафиксировала ремни и опустила на глаза летные очки.

– Счастливо! – она подняла руку, помахала всем, а затем, наклонившись к дракоше, шепнула, – поехали.

И Котангенс по обыкновению взмыл свечкой, заставив провожающих ахнуть, свою мать – явственно ухмыльнуться, Аду завопить от неожиданности, а Иду, привычную к его выкрутасам, – рассмеяться. Воздушный щит от слишком сильного ветра сестренка, если сообразит, сама поставит, ну а скорость и пируэты в полете – скучно же просто так лететь по прямой! – дело совершенно привычное.