- Ты уже участвовал в Играх!

- Это ничего не значит! – горячо заверяет Таэроль.- Настоящий мужчина никогда не допустит бесчестья по отношению к женщине!

- Еще как значит! – шипит Лардэ, сильнее заслоняя меня от нашего попутчика. – Даже не рассчитывай, что я позволю тебе!..

- Я и не собирался! Я дал клятву долга жизни, и мое слово тверже стали, из которой куют клинки! Что бы ни случилось, моя верность на ее стороне!

Секунды две они буравят друг друга взглядами, а затем наемник первым отводит глаза.

- Тебе лучше уйти, - тихо, но твердо велит наг.

- Никто никуда не пойдет, пока не объяснит мне, что все это значит! – прерываю возмущенно. – Что с того, что он был участником прошлых Игр? Они же давно кончились!

Неохотно выпустив из своих многослойных объятий, Лардэ все же остается рядом, не торопясь возвращаться обратно на козлы.

- Видишь ли, - виновато заговаривает Таэроль, медленно подбирая слова, - все, кто был призван в этот мир, примерно в одинаковом положении: все мы чем-то приглянулись Арбитрам. Поэтому, несмотря на то, что выбыл двадцать лет назад, я все же могу занять твое место. Это редкость. Даже отобрав метку, можно не удостоиться признания бога, но все-таки шанс есть.

- Выживает самый хитрый и сильный, - недовольно кивает змей.

Как и в любом из миров.

Проблема лишь в том, что я – не хищник. Никогда не была.

- Так как же отобрать знак? – спрашиваю, уже догадываясь, что ответ не понравится.

- Если призванный окажется между жизнью и смертью и призовет своего бога, тот, вероятнее всего, явится. И может одобрить замену слабого фаворита на более сильного.

- Я так понимаю, чтобы метка окончательно перешла, нужно сначала заставить ее нанести, а затем – убить, верно? Чтобы не было конкурента.

- Все так… Но я действительно не собирался этого делать! – пылу в его голосе с избытком хватило бы на троих. – Мне просто нужно в Эртран!

- Зачем? Скажи, наконец, правду!

Наемник молчит, низко опустив голову.

- Из-за проклятия, - неожиданно отвечает за него наг. – Я помню тот случай. Тебя прокляли, и ты вылетел из Игр, как раз перед третьим этапом. Не думал, честно говоря, что ты до сих пор жив.

- Богиня была благосклонна, -  грустно улыбается Таэроль. – Однако, к моему глубочайшему сожалению, даже милосердной Герсии оказалось не по силам полностью избавить меня от чар.

- Как они проявляются?

Мужчина вздыхает, трет могучую шею и все-таки признается:

- Каждое полнолуние я теряю над собой власть, превращаясь в дикого зверя. Поэтому и жил все это время в лесу… За двадцать лет одиночество стало невыносимым.

Двадцать лет! Даже представить не могу, как можно столько лет провести в изоляции, не видя других людей.

Но как же он надеется все исправить, если даже богиня оказалась бессильна?

- Думаешь, в Эртране найдется кто-то, кто сможет снять проклятие, которое не по силам богине?

- А что еще остается? – пожимает он широкими плечами и вдруг устремляет на меня прямой, как лезвие, взгляд: - К тому же, мне уже повезло. Тот, кто…

- З-з-замолкни, - зло рычит Лардэ.

Но пронять Таэроля оказывается не так-то легко. Он сейчас упрямый, словно бычок.

- Пусть Асия знает! – возражает и тут же вновь оборачивается ко мне: - Твой невидимый спутник пообещал избавить меня от проклятия, если я буду полезен. Я поклялся жизнью, что буду защищать тебя, но… Решай сама. Посоветуйтесь. А я пока поохочусь, поймаю кого-нибудь на обед.

Мягко спрыгнув с повозки, он, не оглядываясь, скрывается в подлеске.

7. Глава 7

Не в состоянии ни о чем думать после всего, что свалилось на меня за один только наш разговор, вздыхаю и перевожу невидящий взгляд на умиротворяющую зелень травы.