Я вздохнула. Разговор с Сергеем мне не понравился. Я не стала сразу звонить Кате, потому что ее друг-юрист был неприятно солидарен с Мироном. Мне были не по вкусу перспективы, но пришлось открыть карты.

- Он возьмётся, но придется доказывать, что Степа мошенник или что он был не в себе. Мне не нравятся оба варианта.

- Да, паршивая стратегия. Понимаю тебя, - подтвердила Катя.

- К тому же я не уверена, что Наташа не подаст встречный иск, чтобы распилить дом или отменить некоторые решения Степы по галерее. Он столько всего подписывал. Как быть с этими договорами, если я подчеркиваю его недееспособность или обвиняю в мошенничестве? Все так сложно, Кать.

- Очень сложно. Сочувствую тебе, Крис. Мало что Стёпку похоронила, теперь еще это все на тебя свалилось.

- Мгм, - промычала я, вылезая из очередного неудобного платья. - Ты бы знала, как хочется все бросить. И пусть сама Наташа с Мироном разбирается. Но мне нужно продолжать дела в галерее. Не могу игнорировать текучку.

- А что Мирон? - зацепилась Катя. - Вы не общались после кладбища.

Я вздохнула еще раз. Подруга задавала очень неудобные вопросы. Я не рассказывала, что мы поехали домой после кладбища. Не упоминала и о предложении Мира. Но и врать мне Кате не хотелось. Может, стоило посоветоваться с ней? Я ведь до сих пор ничего не решила.

Я попыталась начать издалека.

- На кладбище мне стало нехорошо, и Мир отвез меня домой.

- Господи. Что случилось?

- Нервный срыв.

- Милая, что же ты не позвонила. Я бы…

- Ничего особенного, Кать, - успокоила я ее. - Это мое нормальное состояние рядом с Мироном. Но еще сильнее раздражает проклятое платье.

- Какое платье? - удивилась Катя.

- Для благотворительного приема. Вечернее. Мне сегодня нужно блистать и лицемерить. А, еще речь толкать придется.

Она засмеялась:

- Твое любимое занятие.

- Стерва, - ругнулась я беззлобно.

Катя прекрасно знала, что я ненавижу публичные появления, тем более - выступления. У Степы намного лучше получалось участие в светских вечеринках и красивые бездушные речи на публику.

- Ты одна идешь? Первый раз? - поняла Катя.

- Да, первый раз без Степы. Там будет несколько лотов молодых дарований от живописи. Я заодно посмотрю на них.

- Одна? - повторила Катя. - Почему меня не позвала?

- Я устала быть слабой, дорогая. Надо продолжать жить.

- Две недели прошло, Кристин. Ты в трауре. Почему они позвали тебя вообще?

- Они позвали давным-давно. Я подтвердила специально. Меня не надо списывать со счетов.

- Милая, ты имеешь право быть слабой и грустной.

- Расскажи это Наташе, которая только и ждёт, чтобы пнуть меня побольнее и загрести еще что-нибудь, - огрызнулась я. - К тому же, Кать, это сбор средств для детей с онкологией. Я не могу забить на такое событие.

- Тебе всегда там тяжело. Добьешь себя, Крис, - не унималась Катя.

- Нет. Ради такого и нужно продолжать жить. Степа точно не пропустил бы.

- Эх, ты умница.

- Все еще хочешь со мной? - запоздало предложила я по большей части ради приличия. Сегодня мне ни с кем не хотелось делить «праздник-обязанность».

Катя отказалась, слава богу.

- У меня поздняя встреча. Не смогу, Крис. Прости. Если бы заранее сказала…

- Все нормально. Я справлюсь, - пообещала я ей, чувствуя легкие угрызения совести за все, что я не договорила.

- Удачи, - пожелала мне Катя и отключилась.

Я пыталась сказать ей о предложении Мирона, но язык не поворачивался. Не хотелось обсуждать это, хотя раньше я делилась с Катей всем.

Очередная грязная тайна, связанная с Миром. Как будто мало мне было грязи с ним.

Зато Катин приятель Сергей, с которым я встретилась накануне, очень позитивно отнесся к идее Мирона.