— Да. Но детей в доме нет, — Майлз грубо меня оборвал, не дав возразить. — Сейчас три часа ночи, мистер Арнольд. Все спят, и вы тоже ложитесь спать. — Он сжал кулаки.

— Черт побери, кто же тогда устроил бардак в моей комнате? — возмутился я.

— Может, вы сами?

— Это не так! — я терял самообладание.

— Не хочу вас обидеть, но, возможно, вы не сориентировались в темноте и задели несколько предметов.

На шум вышли служанки. Дворецкий жестом головы дал понять Бетти, чтобы та заглянула ко мне и навела там порядок — она мигом проскользнула к моей двери.

— Я слышал детский смех и видел кое-что странное, — настаивал я, не желая мириться с неприятными обвинениями в галлюцинациях.

— В этом доме нет ничего странного, мистер Арнольд. Напротив, здесь все предельно понятно. — Дворецкий окинул меня строгим взглядом. — В шифоньере имеются пижама и майки.

Я обсмотрел сам себя, испытывая неловкость из-за того, что заснул в одежде и ботинках. Фиона таращилась на меня злобно. Бетти вышла из моей комнаты и кивнула Майлзу, тот ответил ей тем же и вновь обратился ко мне:

— Сейчас все в порядке. Возвращайтесь к себе и заприте на ночь дверь. Ключ найдете в замочной скважине.

— Запереть дверь?

— Этот дом пожил свое. Особняк далеко не новый. Сквозняки, вентиляция, разные звуки… Не нужно принимать скрип половиц за нечто, как вы выразились, странное.

— Хотите сказать, мне померещился этот?.. — я не решился описать увиденное.

Дворецкий ничего не ответил и остался молча стоять на месте, всем своим видом давая понять, чтобы я вернулся в свою комнату без лишних вопросов и претензий.

— Утро вечера мудренее, мистер Арнольд.

Я посмотрел в черноту уходящего на третий этаж лестничного пролета, кинул взгляд на Бекингема и пару других незнакомых мне лиц, взглянул на Фиону и Бетти:

— Здесь нет ни одной картины с чьим-нибудь ребенком, — я не мог просто так успокоиться.

— Утро вечера мудренее, мистер Арнольд, — настойчиво повторил Майлз.

Напирает. Что же его так сильно бесит? Нет, я не параноик. Только не надо приписывать мне еще и это.

Я пошел к себе и закрылся на ключ. Внутри царил прежний порядок. Окно было заперто, открытой оставалась только форточка, занавески прикреплены к карнизу, книги покоились на своих полках, дверцы шифоньера закрыты, а банкетка стояла на своем месте возле пианино.

Шустро Бетти управилась.

Я подошел к инструменту и откинул крышку. Несильно нажал пару клавиш, используя поочередно средний и указательный пальцы: до-ре, до-ре... Последнюю ноту смазал. Потом разделся и лег в постель, так и не надев пижаму. Сквозь зазор между занавесками выглядывал кусочек луны.

Какое-то время из коридора доносились шаги и бормотание, после чего дверь напротив захлопнулась.