*

Заливистый собачий лай я услышала ещё до того, как мы достигли полукруглых дверей.

Двери, кстати, были едва заметно приоткрыты. Похоже, Итана уже кто-то навестил.

– Нам стоит беспокоиться? – уточнила я.

– Нет, – бросил Итан, доставая жезл. – Совершенно.

Вот всегда он так говорит.

На всякий случай я отступила ему за спину.

Жезл в руке Итана засветился синим. Жезл его отца, Алексиса Волнара, известного под именем Тёмного Магистра. Который, между прочим, достала для него я, и порой я подумывала, что напрасно.

В следующий миг створки дверей распахнулись.

– Надо же, какие у меня гости, – произнёс Итан спокойно, подвешивая жезл обратно к поясу. – Магистресса Серпет.

Магистресса наклонила голову. Золотистый спаниель, сидящий у её ног, завилял хвостом.

– Магистр Волнар.

– Барни, ко мне, – скомандовал Итан, и спаниель послушно подтрусил к нему. В глазах собаки был укор. «Вот, хозяин, – казалось, говорит Барни, – ты тут шляешься невесть где по разным церемониям, а меня погладить некому!»

Кивнув псу, Итан аккуратно закрыл двери. И повернулся к незваной гостье.

Сефриса Серпет. Наставница Тамми и давняя подруга магистра Айвора. Практически член семьи, хотя молодые тёмные маги считали её скорее тюремщицей, чем наставницей. А она сама считала, что пытается помочь им пробиться сквозь злость, упрямство, горечь пополам с желанием мести и неспособность принять, что их родители совершали убийства и творили чудовищное зло.

Магистресса Серпет была первой, кто рассказал мне о мире магов, и она же настойчиво и ясно предостерегала меня от того, чтобы сближаться с Итаном и его друзьями. «Однажды они перейдут грань, – вот что она говорила. – Рано или поздно от их руки погибнут невинные люди. Ты должна осознать это, когда эта минута наступит, и не обманывать себя».

Минута ещё не наступила. Но я видела, на что способен Итан, видела, как сильно Леандро и Тамми хотели отомстить магистрам… и время от времени у меня мелькала смутная мысль, что эта минута недалеко.

– Насколько я помню, – в голосе Итана явно слышался сарказм, – это мои покои.

– Я знаю, – без малейшего смущения отозвалась магистресса. – Я хотела поговорить с тобой. С вами обоими, – по её губам скользнула улыбка, – поскольку вы неразделимы.

Она обвела рукой зал совершенно по-хозяйски.

– Располагайтесь.

Я ступила вперёд по мягкому, неотличимому от мха золотистому ковру. Как и в покоях магистрессы, панорамное окно во всю стену открывало головокружительный вид на бескрайнее небо, облака в окружении воздушных шаров и далёкий город внизу. Но на этом чудеса не заканчивались: за окном начинался балкон, ведущий в настоящий сад.

Цветущий сад, где царило лето. Зиме, накрывавшей город внизу, в этом саду не было места. А сбоку у узкого причала я с изумлением увидела чёрный воздушный шар, готовый к отлёту.

– Очень милая тюрьма, – светски заметил Итан, подходя к окну. – Вы ведь знаете, что это тюрьма?

Он указал на своё запястье под перчаткой.

– Я знаю, – кивнула магистресса. – Мне жаль, Итан. Айвор и я были против. Но архимагистр Вендрик немедленно снимет все ограничения, как только ты отдашь ему наследство своего отца, Итан. Ты это знаешь.

Итан обернулся от окна. Его глаза сузились.

– Так вот зачем вы здесь, – произнёс он. – Угрозы не сработали, и вы пробуете дружеский подход.

– Мы не…

Итан вскинул руку.

– Позвольте мне сэкономить вам время, магистресса. Этот алтарь – моё главное сокровище, и вы желаете его отобрать, чтобы я не обрёл могущество нового Тёмного Магистра.

– Страшное могущество, – тихо сказала магистресса.