– Да будет так, – прозвучал глухой голос Вендрика.

Рената покачнулась. Ещё секунда, другая… она поднесла руку к голове, явно борясь с головокружением…

И упала на руки подбежавших магов.

Дочь архимагистра была без сознания.

– Моя очередь, – произнёс Итан, стоящий рядом со мной. Я едва слышала его голос сквозь треск молний. – Как же хитро с его стороны… я не ожидал…

– Не ожидал чего? – одними губами спросила я.

– Печать… гасит мою магию. – Итан болезненно поморщился. – Должно быть, архимагистр боится, что я разрушу… его драгоценный алтарь. Надеюсь, это не помешает… церемонии.

Он тряхнул рукой с такой силой, словно пытался сбросить свою печать. Я перевела взгляд на его запястье. Даже мне было видно, что печать выглядела раскалённым клеймом.

– Больно? – прошептала я.

Итан не ответил. Он выпрямился, и его взгляд был устремлён на архимагистра.

– Итан Волнар, – произнёс архимагистр Вендрик посеревшими губами. Его голос звучал глухо после очередного приступа кашля, и я заметила, как переглянулись двое магистров. – Подойди.

Итан подошёл к алтарю спокойно и просто, глядя на архимагистра с ожиданием.

Я видела, как переглядывались магистры. В некоторых взглядах было сомнение, в других – открытое неодобрение, в третьих – интерес или задумчивость. Один Айвор оставался спокойным.

– Итан Волнар, сын Алексиса Волнара, Тёмного Магистра, – произнёс Вендрик, и треск молний словно бы сделался тише. – Ты уже принял моё верховенство. Прими же мою магию.

И яркая, невозможно яркая молния ударила в алтарь.

Итан вскрикнул и пошатнулся. Его ладонь дёрнулась на алтаре, а лицо исказилось, словно он испытывал невыносимую боль.

Я подалась вперёд. Я не понимала, что происходит, но что-то внутри меня, всколыхнувшееся глубоко внутри, подсказало, что Итану действительно очень больно. Что прямо сейчас поток магии наносит ему беспощадную рану, и, возможно, смертельную.

И это не было чьим-то коварным планом. Судя по обеспокоенному лицу архимагистра, он этого совершенно не ожидал.

Магистры замерли в круге, не менее растерянные. Бесчувственная Рената безмолвно лежала на камне. Айвор и Сефриса Серпет стояли в явном шоке, но ни один не шагнул вперёд.

– Помогите, – попыталась сказать я, но изо рта не вырвалось даже шёпота. В горле чудовищно пересохло.

Архимагистр вскинул руку, и золотой жезл в его пальцах зажёгся факелом.

– Мне нужен этот маг, – звучный голос архимагистра Вендрика прозвучал как приказ. – Я должен сделать его магистром. Любой, кто поможет его спасти, получит больше, чем мечтал. Ну же!

– Нужно убрать его от алтаря, – резко сказал Айвор. – Сейчас!

Но даже я видела, что это невозможно. Магия пронзала Итана, острые молнии, такие быстрые, что они были почти невидимы для человеческого глаза, сшивали его с алтарём, и Итан не мог шевельнуться. А те, кто попытался бы его оттащить, рисковали погибнуть сами.

Архимагистр вновь закашлялся, складываясь пополам, и я с ужасом увидела, как на камень капает кровь. Позолоченный жезл погас и опустился, дрожа в старческих пальцах. Двое магистров кинулись к Вендрику, поддерживая его, и архимагистр с хриплым кашлем опустился на колени, цепляясь за них обоих. Он тяжело дышал, когда его оттащили от алтаря, и кровь текла из его носа без остановки.

Последняя надежда вне игры. Что бы ни мог предпринять Вендрик, чтобы спасти Итана, архимагистр сейчас явно был не в состоянии это сделать.

Оставалось только…

Ничего. Я ничего не могла придумать. Ничего не могла предложить.

Кроме одного-единственного.

Я бросилась вперёд. И свободная ладонь Итана, ледяная, безмолвно поникшая, легла в мою, согреваясь её теплом.