— Да, — подтвердила я. — Турнир и есть тот самый способ. Я хочу поучаствовать. Хотя бы попробовать. Если не получится, я продолжу жить, как жила. Но если даже не попытаюсь, то всё время буду вспоминать о том, как упустила такой шанс. Понимаешь?

— Понимаю, — собеседник смотрел с теплотой, сжимая мои плечи. — Никому не показывай своих слабостей. Не рассказывай о себе то, что могут использовать против тебя же, и просто будь осторожна. Прошу, — мольба плескалась в океане его глаз.

— Хорошо, я буду осторожна. И ты. Тоже будь осторожен. Ты ведь тоже будешь принимать участие?

Разговор об этом теплился во мне слабым воспоминанием, но всё же некоторые обрывки я вспомнила.

— Да, но я не знаю, выберут ли меня.

— Как и я, — я пожала плечами.

— Не волнуйся, тебя точно выберут!

Андреас улыбнулся.

Когда мир вокруг неожиданно затрясся, я оглянулась.

— Тебе пора возвращаться. Я тебя отведу, — вдруг сказал он и взмахнул рукой.

Пространство тут же подчинилось магу, открывая стабильный портал.

Подав мне руку, он произнёс:

— Очень надеюсь, что ты меня узнаешь, Астарта.

Стоило мне вложить ладошку в его, как мужчина затянул меня в портал.

6. 6.

Я резко вдохнула воздух, вскочив с постели. До этого я словно задыхалась под водой, которая снова и снова затапливала дыхательные органы, и почувствовала это только сейчас.

Сразу пришлось откашляться от горечи во рту.

— Жуй и глотай! Давай, — послышался грозный голос наставника.

Эгиль тут же закрыл мне рот грубой ладонью, чтобы я не смогла выплюнуть ужасно горькое лекарство.

Ну и гадость! Честное слово!

Морщась, я принялась жевать, потому что знала — другого выхода нет, раз Скаллагримссон настаивает. Он делал так только в крайних случаях. Значит, этот случай настал. Мне никуда не деться.

Горечь стала наполнять горло, язык, пристала к нёбу и зубам. Мне хотелось сделать вид, что проглотила, и сплюнуть лекарство, когда наставник отойдёт, но из-за того, что с каждой секундой рот наполняла не только горечь, но и жжение, терпеть было невозможно.

Я прожевала и проглотила.

Рука наставника исчезла с моих губ.

— Молодец, — похвалил Эгиль. В крепкой ладони мелькнул корень какого-то растения. — Как самочувствие?

— Нормально, — ответив, я вновь посмаковала вкус, оставшийся на губах. — Это что, солодка?

Лицо скривилось от догадки.

— Да, у тебя был жар, пришлось дать тебе корень лакрицы.

— Фу-у-у, мерзость! — меня передёрнуло.

— Зато полезная, — берсерк поднялся с табурета, вытер руки о тряпку, лежащую на столе, и вновь обратился ко мне. — За тобой присылали гонца. Он оставил тебе письмо.

— Когда?

— Солнце два раза садилось после этого.

— А сколько я проспала?

— Почти семь заходов солнца, — горестно отозвался Эгиль. — Твоя сила прогрессирует. Я думал, что всё наоборот. Что о том состоянии, когда ты сжигаешь саму себя, можно забыть. Хотя бы на какое-то время. Оказалось иначе. Извини, я виноват, что не уследил.

Оглядев наставника с ног до головы, я вдруг поняла, что впервые за долгое время в его глазах присутствует твёрдое осознание происходящего. Несмотря на усталость, мужчина выглядел посвежевшим. Его энергия аккумулировалась и поддержала организм, как и должна была. Наконец, в нём затеплилась та самая жизнь.

— Ничего себе! — выдохнула я. — Так много! Я не ожидала…

Обычно из таких состояний я выходила быстро. Максимум я спала два-три захода солнца, не больше. А тут! Целых семь!

— Прости, Аста. Я должен был следить за тобой. А в итоге ты обо мне заботишься… Дерьмовый из меня наставник.

— Это не так, — часто сглатывая слюну, чтобы горечь прошла быстрее, заговорила я. — Ты многому меня научил, многое показал. Я благодарна тебе и судьбе за встречу с тобой!