- Ты смеешь оскорблять меня? – изогнул бровь выступивший вперёд Гринор, с презрением разглядывая мага.

- Ты знаешь, что каждое моё слово – правда, - отозвался Лайгон.

- Слова, слова… - задумчиво пробормотал Гринор, разглядывая осунувшегося мага. –  Слова ничего не значат. Значение имеют сила и власть. Бедный Лайгон так и не уяснил эту простую истину. Ты оказался не только слаб, но и глуп, - он испепелял мага взглядом, и тот отвечал ему тем же, продолжая выслушивать речь правителя. - Слова, буквы, книги… Это, кстати, они открыли мне лёгкий путь к трону. Твои любимые книги… они погубили твоего отца. А слова погубят тебя. Потому что нельзя оскорблять кого бы то ни было в Валинкаре. Теперь это карается смертельным поединком, Лайгон…

Феронд понял, к чему клонит Гринор. Бросить вызов магу – означает убить его. Шансов у Лайгона не было. Он не боец, и ему нечего противопоставить силе и навыкам правителя. Чтобы не дать роковым словам сорваться с губ Гринора, мужчина перебил его, выкрикнув:

- Я вызываю тебя на поединок!

Правитель перевёл взгляд на Феронда и посмотрел на него так, словно вообще забыл о том, что тот находится рядом и теперь был удивлён, обнаружив его.

- Ты уверен? – оценивающе разглядывая некогда могучего валинкарца, спросил Гринор, делая вид, что даёт шанс одуматься. – Ты пока что не оскорблял меня, по крайней мере, при мне. Подумай, стоит ли играть с огнём. Я сражусь с твоим братом, он падёт, а ты сможешь жить, как раньше, - он издевательски смотрел в пылающие ненавистью карие глаза и явно получал удовольствие от всего происходящего.

Кажется, он определился, какие чувства вызвало у него столь неожиданное появление сыновей Мэггона. Радость и предвкушение. Радость от того, что намечается веселье и предвкушение от того, что он сможет вдоволь поглумиться над теми, кого так презирал и кто за эти годы превратился в поистине жалкое зрелище.

Феронд процедил сквозь зубы:

- Прими вызов или уйди с позором.

Губы Гринора исказила злорадная улыбка:

- Ты так же глуп, как твой брат. И я не откажусь от удовольствия проткнуть тебя мечом.

- Ты имеешь право взять три дня на подготовку! – великодушно напомнил Феронд, на что Гринор злорадно хмыкнул:

- Мне не нужны эти три дня… Вернее, нужны, но я воспользуюсь ими иначе.

- Ты не воспользуешься ими уже никак, если сейчас откажешься от них, - дерзко крикнул Феронд.  - Ты умрёшь…

- Возможно, - не стал спорить Гринор. - По закону ты вверяешь мне свою жизнь, а я тебе – свою. Каждый из нас должен стремиться отнять её у другого. По закону. А ещё, опять же, по закону, я должен сразиться с твоим братом… поскольку он оскорбил меня ложными обвинениями в предательстве, - Гринор хищно улыбнулся. - Он ведь по-прежнему не умеет держать в руках меч? Значит, погибнет быстро и не увидит твоего позора… А жаль…

Феронд бросил взгляд на мага. Тот был зол, но мужчина отлично знал, что он не продержится и минуты против Гринора. Он и в не истощённом состоянии сражаться не умел, а теперь-то уж и подавно шансов у него не было. Бой с ним напоминал бы простую расправу над тем, кто не может противостоять противнику.

- Ты не посмеешь… - прошипел Феронд, хотя уже понял, что занявший трон его отца валинкарец способен на любую подлость и низость.

- Посмею, - признался Гринор. - На моей планете нельзя просто так оскорблять своих сородичей, тем более, правителя. Это карается местью - праведной, узаконенной. Но, раз твой брат тебе так дорог, можно договориться…

- Чего ты хочешь? – прямо спросил Феронд, подозревая, что условия будут крайне невыгодными, но его в любом случае вынудят принять их.