- Мы пойдём в тронный зал, - предупредил Лайгона Феронд. – Не говори ни с кем, ни на что не отвлекайся. До захода Светила мы должны бросить вызов, чтобы не ждать лишний день.

- Вообще-то, это ты любитель поболтать с народом, - напомнил маг, и мужчина нахмурился, вспоминая себя и свои заблуждения, в которых так долго пребывал.

Они решительно вышли из перелеска и направились через поле к дворцу. Их встречали удивлёнными взглядами, тихим перешёптыванием и любопытством в глазах. Никто не решался приблизиться и что-то спросить. Грозно и мрачно смотрелись эти двое, быстрыми шагами идущие к воротам. Валинкарцы замирали и провожали их взглядами, при этом пытаясь очистить путь. Зашуганные. Раньше бы никто не стал столь опасаться даже разгневанного валинкарца. Что-то изменилось. Пропала лёгкость в общении между жителями. Они старались избегать тех, от кого могла исходить опасность. Лайгон быстро заметил связь этого с тем, что Гринор наверняка просветил всех о том, что кровь валинкарцев не священна. Теперь наверняка можно было схлопотать в драке или оказаться и вовсе убитым, если сильно досадить кому-либо.

Феронд старался не заглядывать в лица. Они все были слишком знакомы ему. Мужчина хотел оставить в своей памяти жителей такими, какими они были дюжину лет назад. Хотя бы ненадолго побыть в иллюзиях, что всё можно исправить. Да, Мэггона уже не вернуть, но в остальном можно было всё исправить. Он лгал себе. Впервые лгал, осознавая это, но не в силах позволить себе признать – как раньше не будет никогда. Это чувство впервые посетило его, и он прогнал его довольно успешно. Несчастный Феронд ещё не подозревал, что ему предстоит сродниться с этим неприятным чувством и испытывать его постоянно. Он не знал ещё так много, заходя во дворец и направляясь в сторону тронного зала.

Тяжёлые кованые двери распахнулись, и Феронд со своим старшим братом ступили на мраморный пол зала, в дальнем конце которого находился пустующий трон. Гринора в зале не было.

- Где он? – крикнул Феронд неизвестно кому, и голос его пронёсся эхом по пустому залу.

Он посмотрел на Лайгона, который уже выходил из этого помещения. Не было тут правителя. И маг считал, что незачем попусту кричать и тратить время. Он остановил первого попавшегося валинкарца, не смог припомнить имя, но обратился к нему, поскольку все так тщательно обходили мага и Феронда, что было проблематично вообще кого-то отловить.

- Где Гринор? – как можно доброжелательнее спросил Лайгон, но голос подвёл его и прозвучал как-то приглушённо и хищно.

Валинкарец смерил говорившего взглядом, в котором было удивление и страх. Маг нахмурил брови: гордые валинкарцы всегда отличались яростью, а не обострённым инстинктом самосохранения. Жалкое зрелище для мага они представляли теперь, когда боялись обидеть собеседника и получить от него сдачи.

- Правитель в это время всегда отдыхает в своих покоях, - ответил валинкарец с почтением в голосе, причём почтение это было к Гринору, а не к Лайгону.

Маг собирался направиться туда, где располагались покои его врага, по крайней мере, раньше, но валинкарец решился спросить:

- Где вы пропадали?

- Долгая история, - отозвался Феронд. – Мы расскажем. Позже и при всех жителях Валинкара. Гринор там? – он указал в примерное расположение комнаты своего бывшего приятеля, и собеседник кивнул.

Мужчина практически бегом направился к лестнице. Лайгон бросился за ним. Они преодолели ступени быстро, пробежали по коридору и остановились у нужной двери. Феронд принялся колотить по ней кулаками, выкрикивая имя врага, но тот не отпирал дверь.